А Бармалеев тем временем рассматривал, как арбалетчики, разделившись на две пары, ползли, каждая пара своим собственным маршрутом. И время от времени переводил окуляры бинокля чуть вверх, чтобы рассмотреть часовых на тропе. Они явно не проявляли беспокойства. Видимо, сообщение об уничтожении «Градов» до них еще не дошло. А если и дошло, то минометный взвод явно ощущал свою силу и представлял, что линию фронта пересекла какая-то пусть даже крупная диверсионно-разведывательная группа, пусть даже составом около взвода. У группы хватило сил, чтобы уничтожить РСЗО, может быть, есть данные и об уничтожении расчетов М-777 в лесу, но вот сами гаубицы взорвать группа не смогла. Может быть, запас взрывчатки был ограничен, может, еще какой-то фактор сыграл свою роль. Эти взрывы были бы слышны на высоте, занимаемой батареей. И для нападения на полный минометный взвод у ДРГ явно маловато сил, и потому нападения ждать не стоит. Кроме того, уверенности придавало близкое присутствие основных сил, которые обещали держать тропу под контролем. И потому часовые чувствовали себя расслабленно. Они только недавно после ужина заступили на пост и теперь только часто почесывали свои волосатые груди.

Рука подполковника опустилась на ствольную коробку автомата, висящего на переброшенном через шею ремне поперек груди. Подполковник любил носить автомат так, чтобы приклад постоянно находился рядом с правым плечом. И приучал к этому же своих бойцов. Сам он перехватывал автомат в левую руку только тогда, когда доводилось помахать малой саперной лопаткой. В такие моменты автомат на груди только мешал, а Бармалеев любил орудовать МСЛ в свое удовольствие, и, надо заметить, даже неплохо это умел делать. А снять с шеи ремень автомата – это движение отнимает меньше секунды. Также любил подполковник пострелять из арбалета. Конечно, в точности стрельбы профессиональным арбалетчикам он уступал, но сам же говорил, себя оправдывая, что дело здесь упирается в отсутствие практики. Однако в условиях довольно частых и интенсивных боев Бармалеев все-таки предпочитал автомат, ведь за то время, когда арбалет перезаряжают, опытный автоматчик успевает сделать пять очередей или даже больше. А сам подполковник считал себя опытным автоматчиком.

Наконец арбалетчики вышли на нужную дистанцию. Их тепловизионные прицелы «Шахин» тем и славились, что их можно было крепить на любое оружие, на любое приспособление для крепления, хоть на планку «пикатинни», хоть на «ласточкин хвост», имеющий более широкое применение на оружии российского производства. Дистанция составляла около пятидесяти метров, то есть расстояние, оптимальное для боевого арбалета «Doom military», способного с пятидесяти метров пробить любой бронежилет скрытного ношения. Но на «бармалеях» не было даже таких «броников». Арбалетчики зашли по бокам, с двух сторон. Причем расстояние одной группы от другой превышало сотню метров, то есть предельную дальность стрельбы из боевого арбалета. Следовательно, арбалетчики не имели возможности поразить друг друга.

В наушниках раздался долгий звенящий звук. Болты полетели в цель, и каждый из них попал противнику точно в горло, чтобы никто не смог издать ни звука. Дело было сделано.

– Товарищ капитан, дело сделано, – прозвучал в наушниках голос младшего сержанта Нифонтова. – Пост больше не существует. Дело за вами и вашей ротой.

– Соловейчиков, вперед! – Капитан Труфанов не упустил момента и дал все же команду саперам раньше Бармалеева.

– Вперед… – подтвердил подполковник, хотя уже видел, как взвод саперов встал в полный рост и устремился к посту.