– Ты всё поймёшь позже…

Что она хотела этим сказать? Или мне это послышалось, показалось? Девушка явно знала больше, чем я. Задать ей вопрос так и не получилось – я провалилась в темноту. А может всё это иллюзия, сон? Она мне снится? Я уже видела её. Наверное, тоже во сне…

Открыв глаза, первое, что я увидела – большой букет розовых гортензий в белой шляпной коробке на прикроватной тумбочке. Я догадывалась от кого эти цветы. С памятью очевидно проблем у меня нет. Я даже вспомнила по какой причине здесь оказалась.

Больничная кровать слегка прогнулась, и я услышала знакомый голос и аромат:

– Детка, как же ты напугала меня, – Руслан взял меня за руку. – Ты только не волнуйся. С тобой всё будет хорошо.

Мы были вдвоём. Палата на одного пациента – очевидно Руслан позаботился о моём комфорте. Надо признать это он умеет. В прошлый раз я тоже лежала в платной палате, которую за время моего пребывания он превратил в оранжерею. Больничные стены меня полюбили – не прошло и трёх месяцев, как я снова попала в больницу.

Я спешно высвободила свою ладонь и прошептала севшим голосом:

– Уходи.

– Камила, прости, – в обычной жизни Руслан не любит извиняться и не стремится признавать свои ошибки. – Мне никто не нужен кроме тебя. Клянусь, этого больше никогда не повторится. Поверь, она сама меня спровоцировала.

Как всё просто звучит в его словах. Мне было невероятно больно его слышать и ещё больнее вспоминать то, что видела. Сцена предательства стойко отпечаталась в моей памяти – не скоро сотрётся. Глаза защипало от слёз. Я снова прошептала:

– Руслан, это конец, – голос предательски дрогнул. – Прошу, уходи.

Всегда уверенный в себе мужчина заметно волновался, наклонился ко мне:

– Детка, я сделаю всё, что только смогу, лишь бы ты меня простила.

Я слегка качнула головой, давая понять, что говорить нам больше не о чем – пути назад нет. Внутри всё сгорело дотла. Болит душа, болит тело – нет живого места.

В этот неприятный момент дверь в палату распахнулась, и вошёл мужчина лет пятидесяти в белом халате.

Руслан выпрямился.

– Пришла в себя. Отлично, – доктор улыбнулся.

– Что со мной случилось?

Доктор заговорил на повышенном тоне. В его голосе прослеживалось раздражение:

– Случилась с вами авария. Вам бы, девица, правила дорожного движения выучить. У меня внуку шесть лет, так даже он знает, что на красный свет ехать нельзя. Повезло вам – подлатаем и домой отпустим.

Я не сторонник экстремального вождения. Понятия не имела, как умудрилась выскочить на красный – этого не могу вспомнить. Но чётко помню девушку, которая стояла на перекрёстке около моей машины уже после аварии. А может она появилась до неё? От страшного подозрения меня кинуло в жар. Я торопливо спросила:

– Кто-нибудь ещё пострадал?

– Кроме вас пострадавших нет.

– А как же девушка?

– Какая девушка?

– С рыжими волосами.

– Насколько мне известно, кроме вас физически никто не пострадал. Чего никак не скажешь о вашем автомобиле. Вас долго не могли вытащить из машины…

Руслан вмешался в разговор:

– Не расстраивайся из-за машины. КАСКО всё покроет.

Я даже не взглянула на Руслана. Расходы в данный момент меня волновали меньше всего. Конечно, жаль машину. Автомобилю нет ещё и года, но почему-то финансовая сторона вопроса меня не беспокоила. Душу разрывало на части – рядом со мной стоял мужчина, за которого я собиралась выйти замуж, а теперь по его вине мы стали чужими людьми. Я никогда уже не смогу его обнять и не позволю ему ко мне прикоснуться. Между нами нерушимая стена. Я доверяла ему, а он растоптал моё доверие. Никакая страховка не излечит меня от предательства!