– Девочки… Это ничего, что я рядом? Не помешаю? – вкрадчиво спросила я.

Голову она мою пожалела! Да я уже извелась вся, как только поняла, что здесь какая-то тайна и мне не хотят её рассказывать.

– Извини, Вика. Лана, не хочешь ты, я сама расскажу, мне можно, я тоже член семьи.

Оказалось, что Лана и Роксана то ли троюродные, то ли семиюродные сёстры. Я не поняла всю степень родства и чей дедушка приводился двоюродным братом чьей бабушке, но девушки уверенно считали себя родственниками, раз в каком-то из разветвлений генеалогического дерева присутствовала общая кровь. Ок, не буду спорить, хотя по мне такая родня была, как говорит моя мама, нашему забору двоюродный плетень.

– Чулпан сестра Зульфии, а Зульфия жена Хабира, – начала объяснять Роксана. – Хабир внук Мирзо.

Я кивала и слушала, не стараясь запомнить непривычные имена. Когда Роксана, наконец, перебрала всех родственников, своих и семейства Мугу, мне стало интересно.

Много лет назад Мирзо Мугу, отец Хабира, (я переспросила Роксану и убедилась, что Мугу – не имя, а фамилия) обвинил отца Барота Маризоева, хозяина дома, где мы с Костиком живём, в воровстве. С поля Мирзо воровали кукурузу, и Мирзо почему-то был уверен, что это делает отец Барота.

Мужчины поссорились, долго выясняли отношения, хотя прямых доказательств у Мирзо не было. Друзья и соседи советовали им помириться и забыть про инцидент – плохо, когда односельчане ссорятся, оскорбляют друг друга и волей-неволей втягивают в свои разборки остальных.

Отец Барота никогда не был замечен в чём-то предосудительном, но и Мирза до этого случая никому не предъявлял необоснованных обвинений. Потом урожай собрали, конфликт немного затих. Пока дождливой осенней ночью у Мирзо не вспыхнул сарай.

Дождь был мелкий, моросящий, а сарай старый, из давно просохшего на солнце и ветру дерева. Горел как факел, Мирзо с семьёй едва успели выгнать из сарая перепуганную скотину. Угадать, кого Мирзо обвинил в поджоге несложно – разумеется своего личного врага, отца Барота. И пообещал убить, как только найдёт хоть малейшее доказательство его участия.

Теперь в конфликт вмешались самые уважаемые люди села – одно дело ссориться и оскорблять друг друга, другое – порча имущества (хорошо что никто не пострадал) и обещание расправы. Приехал участковый, всех расспросил, осмотрел горелые остатки сарая и уехал. Сгорел и сгорел, может молния попала или свечу забыли, всякое бывает. В сарае проведено электричество? Тогда точно молния.

Мирзо заявил во всеуслышание, что грозы в ту ночь не было, и ждать от власти справедливого расследования он не намерен. Кому надо возиться с каким-то старым сараем? Только ему, Мирзо. И он знает, как найти поджигателя, ведь и поджигатели, и воры всегда оставляют следы.

Через день Мирзо пропал. Нашли его только вечером следующих суток, на дне глубокого обрыва. Упал он сам или кто-то столкнул его вниз, навсегда осталось тайной, но родственники и друзья Мугу решили, что Мирзо нашёл доказательства того, что сарай поджёг отец Барота и за это поплатился жизнью.

Весной следующего года отец Барота провалился в ледяную воду горной речки. До дома было недалеко, погода стояла тёплая, солнечная. Дома отец Барота переоделся в сухую одежду и пошёл работать дальше, весной у мужчины всегда много дел. Утром у него поднялась небольшая температура, но хозяйство и стадо требовали внимания, а никаких таблеток мужчина не признавал. Он отправился в горы, к своим овцам. Сына, Барота, взял с собой.

Через три дня Барот, тогда ещё шестилетний ребёнок, вернулся один – рассказать матери, что отец заболел, лежит в шалаше с высокой температурой, он в сознании, но очень слаб физически и не может самостоятельно вернуться домой.