Не оборачиваюсь на разыгравшуюся за спиной сценку, не реагирую на окружение, все силы бросаю на попытки справиться с волнением, попытки подавить улыбку, попытки унять дрожь в руках. Тщетно.

– Идём? – Миша пристраивает руку на моей спину, и я вздрагиваю от неожиданности.

– Само собой, – фыркаю беспечно и только тогда вижу, что охрана уже распахнула двери, за которыми был целый новый мир.

Посылаю парню слева от входа воздушный поцелуй, ловлю ответную довольную ухмылку и делаю первый неуверенный шаг.

– Недурно, – Миша тихо присвистнул, но мог бы и не утруждаться: за общим гомоном и звуками не услышали бы даже Соловья-разбойника.

– Ахереть народу, – искренне поражается Давид. – Где там ваш парень?

– Покер, – отвечаю одними губами, уже увидев его, идущего к столику в сопровождении спутницы.

Пашка не был Пашкой.

Не было привычного ёжика волос, была стильная стрижка на коротких волосах. Не было привычного недовольства во взгляде, был лишь азарт. В костюмных брюках и белоснежной рубашке видеть его так же не доводилось. С нахальной ухмылкой, проигрывающего фишкой между пальцев, второй рукой крепко прижимая к себе свою женщину, пристроив руку неприлично низко. Похудел ещё сильнее, чем при мне, от того круглолицего головореза, с которым я когда-то познакомилась, не осталось и следа. Скулы заострились, глаза как будто стали больше, но всё это было неважно.

Его рука на бедре незнакомки сводила меня с ума.

Ревность яростным пинком подгоняет сердце, и оно сжимается в комок от тоски и обиды, оставив на время свою прямую обязанность – биться.

За покерным столом начинает меняться состав, Пашка садится спиной ко мне, и я немного выдыхаю, только в тот момент сообразив, что с силой сжимаю Мишину руку.

– Прости… – бормочу невнятно, разжимая пальцы.

– У тебя хватка бульдога, –восхищается с намёком на уважение. – Подойдём, поздороваемся?

– Да, конечно…

Перевожу взгляд на покерный стол и вижу, как Куманов сажает девку себе на колени, хватает за подбородок и смачно целует в губы, не иначе как на удачу.

– Мне надо в уборную, – нервно вдыхаю и на мгновенье зажмуриваюсь. – Идите, я подойду.

– Линда… – Миша опускает уголки губ и его жалость добивает.

– Порядок. Пять минут, – натянуто улыбаюсь и ретируюсь, стараясь не сорваться на постыдный галоп и на ходу ориентируясь на местности.

Все всё поняли. Поняли прекрасно, почему я отправила за ним двоих, почему собиралась рвануть следом сама. Наверняка считали, что он уехал из-за того, что не мог видеть меня с другим, но это чушь. Он дома. Он спокоен, расслаблен и уверен в себе. Может и нет уже никакой опасности для него, может все те, от кого он сбежал мертвы или за решёткой. И когда он об этом узнал, сразу же вышел в свет. Воскрес, не чувствуя опасности. Играючи идёт по жизни, наслаждается долгожданной свободой, а тут я со своей сворой, порчу ему всё веселье. Даже неловко как-то… стыдно…

Посмотрела на свои порозовевшие щёки в отражение, намочила руки и приложила к ним, прикрыв глаза. Надо уходить. Эмир наверняка уже прибыл, пообщаются в сторонке, убедится, что наше вмешательство излишне, а я ткну пальцем в открытую карту и поеду дальше. Домой возвращаться смысла не было никакого.

Выдыхаю, выхожу, а в тесном коридоре, ведущим в общий зал, нос к носу сталкиваюсь с до боли знакомой паскудной рожей.

– Думал, померещилось… – тянет парень насмешливо, когда я отшатываюсь от него, влетев спиной в не успевшую закрыться дверь в туалет. – Но нет, вот она ты, наглая сука. Ну, приветики.

Мотнул головой, бросив беглый взгляд за мою спину, и я даже сообразить не успела, как почувствовала на своём запястье руку.