Аня и не поняла, насколько пристально рассматривает его, пока он не протянул ей ключ.

– Спасибо, буду благодарен. Кажется, замок за ночь замерз.

Аня взяла ключи и, чувствуя себя ужасно неловко, принялась бороться с замком. Вскоре он поддался (сжалился над ней?), и дверь с щелчком открылась.

– Готово! – она улыбнулась, поправила выбившуюся из-под шапки челку, снова бросила взгляд на парня и снова утонула в его красоте. Господи, как неловко!

Он посмотрел в ответ. Широкая улыбка сделала его лицо еще более сияющим. Ему ужасно подходил полосатый шарф, обмотанный вокруг шеи, густой пар, что вырывался из его рта. Ему безумно шла зима – она словно создавала для него декорации, подчеркивая его черные, чуть волнистые волосы, его аккуратную красоту, обрисовывая ее по контурам.

– Гетерохромия, – сказал он и приоткрыл дверь шире, приглашая Аню войти.

Она растерялась:

– Что?

– Мои глаза. Это называется гетерохромия. Когда я был маленьким, мама искала способ провести операцию по смене цвета моих глаз. Она считала, что два уродства в одном человеке – это уж слишком.

– Ты не урод! – Аня даже не представляла, как громко кричит, пока ее голос не отскочил от каменных стен холла.

Парень рассмеялся.

– Бабушка убедила ее, что, когда я вырасту, то смогу сам решить, нужна мне такая операция или нет.

Вторую дверь он открыл сам – и галантно придержал ее для Ани. Девушка вошла первой и огляделась.

– Что это за место?

Вокруг было пыльно. Помещение словно готовили к большим ремонтным работам: стены были голые, без обоев и краски, свежие доски на полу не были ничем обработаны. В углу стоял ящик с инструментами, банки с краской и что-то объемное в больших пакетах.

– Раньше здесь был книжный магазин моей бабушки, – парень остановился в центре комнаты и вздохнул, сложив руки на груди. Аня старалась не смотреть на него слишком долго. – Но полгода назад ее не стало, и это место теперь мое. Понятия не имею, что с ним делать.

Он замер, глядя перед собой. Его спокойный взгляд был таким холодным – он даже не моргал.

– Мне жаль твою бабушку.

Парень повернулся к ней.

– Ей было девяносто два, – его губ снова коснулась улыбка. – Меня зовут Эрик.

Она подошла и протянула руку, желая коснуться его. Будто, увидев ангела, попытаться поверить, что тебе не мерещится.

– Аня.

– Очень приятно, Аня. Есть планы на выходные?

* * *

Игорю определенно надо было что-то делать с этими странными ощущениями внутри него. С этими динозаврами, грызущими друг друга у него в животе.

Ани не было весь день, и сейчас, в девять вечера, когда снег заваливал двор и кружил вокруг горящих фонарей, словно кучка белых мух, Майков осознал, что даже не взял у девчонки номер. Элементарно не записал его на всякий случай. На какой-нибудь экстренный случай, типа такого, когда она пропадает на весь день и не является домой до темноты.

– Черт! – он опустился на диван. Кот мгновенно оказался рядом, потерся пушистой мордой о коленку и лег, скрутившись клубком. – И где носит твою хозяйку?

Самое смешное, что Игорь не знал, с чем связаны его переживания. С тем, что она где-то бродит одна почти ночью? Или с тем, что она может бродить не одна?

Дверь осторожно открылась. Игорь вскочил, прибавил на телевизоре звук, сел обратно и принялся делать вид, что смотрит ТВ-шоу с невероятным интересом. Хотя, честно признаться, он даже не знал, что это за шоу.

Аня пошуршала в гостиной вещами, заглянула на кухню и, наконец, появилась в дверях гостиной розовощекая от холода, но отчего-то крайне довольная.

Игорь посмотрел на нее и почти сразу отвернулся. Его по какой-то причине ужасно возмущала улыбка на ее лице. Он собирался игнорировать девушку максимально долго, но вдруг она заговорила первой.