Не могу же я сказать ему правду?

«Я узнала, что беременна от своего бывшего, потому поддалась эмоциям и послала тебя к черту, а потом вдруг решила, что мне лучше как-то развеяться, чтобы на время сбежать от своих проблем».

Нет, так я не могу сказать.

Да, я уверена, что даже скажи я ему именно так, то он не сбежит от меня сию секунду, но он точно перестанет смотреть на меня так, как смотрит сейчас и смотрел тогда. А я не хочу, чтобы его взгляд менялся. Не сегодня. Не в этот вечер.

— Я… плохо себя почувствовала, потом еще сестра вернулась из-за границы, — придумываю на ходу, смотря куда угодно, но только не ему в глаза, — а потом ты написал, и я решила, что все-таки стоит поехать.

— Я не был уверен, что приедешь.

— Я тоже. Поэтому не стала писать тебе встречное сообщение, чтобы ты ждал меня, когда я опаздывала.

— И все же ты здесь.

— Я же должна тебе свидание, — слегка закатываю глаза и улыбаюсь. — За мной должок. Ты сам так сказал. Не люблю оставаться в долгу.

— То есть ты приехала лишь из-за тяжести долга на своих плечах?

— Нет, — поджимаю губы. — Еще из-за того, что еще раз хочу тебя поблагодарить за вчерашний вечер.

На самом деле я уже и не знаю, стоит ли благодарить. Быстрова прорвало на ревность только после того, как он увидел меня в обнимку с незнакомцем. И теперь он будет преследовать меня, пока не будет знать точно, что я одинока. Только тогда он успокоится и сможет выстраивать свои отношения с Кристиной.

— Больше не лез он к тебе?

— Нет, — вру. И в ту же секунду по неудачной случайности мой смартфон оживает. Вижу незнакомые цифры и много текста. Быстров поэму накатал. Сначала рука тянется, чтобы взять и прочесть, но я передумываю. Я все-таки на свидании. Да и не хочется еще больше расстраиваться. — Подружка написала. Потом прочту, — зачем-то лживо объясняюсь.

— Что она такое тебе написала, что ты побледнела, — хмыкает недоверчиво. — Чем сегодня занималась? — переводит тему, чем я очень рада.

— Да так, — кладу смартфон экраном вниз, — в центре была, к сестре ездила. А ты?

— А я учился.

— Учился? Ты еще учишься? Мне кажется, что…

— Что я стар для учебы? — ухмыляется.

— Ну... нет. Ты на заочном? Я вообще тоже. Хотя мне всего двадцать.

— Я окончил университет больше пяти лет назад. Сейчас учусь другому. Много дел образовалось. Пришлось бросить свою старую работу и заняться новым делом.

— Если не секрет, то каким?

— Мой покойный папаша даже после смерти решил мне досадить, свалил на меня кучу своих дел, которыми сам не занимался. А для меня дело принципа разобраться с этим.

— Эм… Мне жаль. Жаль, что твоего отца больше нет.

— Не стоит. Если я его не жалею, то и тебе не стоит. Надеюсь, у тебя в семье все получше, чем у меня.

— Ну… я не ненавижу своего отца. По крайней мере не люблю его меньше, чем все остальные мои сестры.

— У тебя их много?

— Пять.

— Ого, — выгибает брови. — И ни одного брата?

— Ни одного. Отец, кажется, до сих пор не может смириться. Но его вторая жена, с которой они уже не вместе, не осчастливила его.

— А твоя мать где? Они разошлись?

— Она умерла. Давно.

Мирослав поджимает губы и кивает.

— А твоя мама, надеюсь, жива? — спрашиваю.

Невероятно, что говорю с ним о семье. Вот так просто. Мы едва знакомы.

В его глазах вижу ответ насчет матери. Печальный ответ.

— Я один, — отвечает он. — Но так спокойнее, — хмурит брови. — Ни за кого не нужно переживать, бояться. Во всем есть свои плюсы.

— Это да, — киваю, задумываясь. О своем ребенке задумываюсь, с которым еще не знаю, что буду делать. Но Илона права. Мне нужно к врачу как можно скорее. Повериться. Узнать точный срок, а также... об индивидуальных последствиях аборта. Я должна все узнать, прежде чем принимать решение.