— Не бойся, Быстров, никто к тебе и к твоему папочке не придет с претензиями. Я не маленькая. Справлюсь. А теперь дай мне уже, наконец, собраться!

Я знаю, что накроет меня гораздо позже, когда меня уже здесь не будет, но я должна сохранить лицо перед этим ублюдком.

Пытаюсь добраться до чемодана, но Быстров снова отшвыривает меня от него, как куклу. Раньше он никогда не смел так со мной вести. Маски окончательно сброшены.

— Я сказал, ты останешься на эту ночь. Завтра утром уйдешь. Я даже отвезу тебя.

Меня слегка качает в сторону от легкого головокружения, прикрываю глаза на несколько секунд, а после без единого слова выхожу из комнаты.

Иду в прихожую, а он преследует меня.

Не хочет отдавать чемодан — я так уйду. Без вещей. Без всего.

— Ты куда? — рявкает Ян.

Делаю вид, что не слышу его. Надеваю куртку, ботинки на босые ноги. На улице весна, но сейчас точно холодно. Ничего, не замерзну. Все хуже здесь хоть еще на минуту оставаться.

— Ты куда, я спрашиваю?!

— Не ори на меня! — вскрикиваю, а из глаз брызгает новая порция слез. — Я сказала, что ухожу! Или ты не все мне сказал? Я уже слышала, что у тебя есть девушка, на которой ты женишься по расчету и что ты предлагаешь мне стать твоей любовницей. Еще есть что добавить?

Быстров снова кривит свой рот и закатывает глаза. Ему противно и смешно это слышать, потому что ему совершенно плевать на мои чувства. Всегда так было. А когда я раньше говорила о своих чувствах, в то время как он еще был вынужден притворяться, то он незаметно закатывал глаза и плавно переводил тему. Раньше я этого не замечала.

— Так и знала, что нечего, — окидываю его ненавистным взглядом.

— Я тебя отвезу.

— Обойдусь, — разворачиваюсь лицом к двери, два раза поворачиваю замок.

Если он меня сейчас хоть пальцем тронет, попытается остановить — я ему по лицу съезжу. Это не в моем характере, не в моем воспитании, но клянусь я так и сделаю!

— Нина!

Он это делает. Хватает за правый локоть и дергает, разворачивая к себе. Я бью левой рукой, обжигаю пощечиной его щеку и, пользуясь его ошеломлением, выскакиваю в подъезд.

Мне ничуть не полегчало. Ударить его — бесконечно мало.

— Нина! Нина! — кричит он, а потому я перестаю тыкать кнопку вызова лифта и отправляюсь вниз по лестнице на десятый этаж, чтобы с него вызвать лифт.

Войдя в лифт, припадаю к железной стене и, скатившись по ней вниз, рыдаю вслух.

Я любила его… Рядом с ним у меня, казалось, выросли крылья. Впервые я почувствовала себя нужной за долгие годы. А что на самом деле? Как бы ни было больно это признавать — меня использовали. С самого начала он смотрел на меня не как на девушку, которая ему понравилась, а как на дочь моего отца, из связи с которым можно было извлечь выгоду.

Это, похоже, наше семейное проклятие. Женщины в нашей семье всегда страдали. И я буду.

Как только подъезжаю к первому этажу, я спешу встать на ноги и привести лицо в порядок, утираю слезы.

К счастью, внизу никого. Я иду на улицу.

Черт, как холодно. Будто не середина весны, а глубокая осень. Темно уже совсем. Смотрю по сторонам, выделяя жгучие слезы снова и снова.

Куда мне теперь? К отцу? К сестре?..

Нет, не хочу. Ни к отцу, ни к сестре… Отцу все равно, а у сестры своя семья, и я не хочу падать ей как снег на голову, а также до полуночи выслушивать от нее: «Я же тебе говорила!». Сейчас я просто хочу куда-нибудь провалиться. Чтобы меня не видели и не слышали. Хочу просто... исчезнуть.

3. Глава 3.

Только я начинаю двигаться в сторону по тротуару, слышу дверь подъезда.

Это Ян. Он находит меня взглядом. Диким взглядом.