Мало того, что первый раз, так еще и порвали девушке все внутри нещадно, бахвалясь друг перед другом собственной крутостью и трахая с извращенной жестокостью, хотя и было соплякам по 15–16 лет. Под конец, была засунутая во влагалище и разбитая там бутылка из-под шампанского, и девчонку бросили без сознания в подвале, а сами разошлись по домам.

Обнаружили ее уже утром следующего дня, когда Катька, истекая кровью, смогла вылезти на порог подвала. Удалили все: и матку, и часть кишок, и часть влагалища, где были осколки стекол. И, хотя такой жуткий случай не остался без возмущения общественности, но в числе насильников оказались сынки высокопоставленных шишек, поэтому дело замяли.

Лечилась Катька долго, 3 месяца в больнице, потом год дома. Долечивала ее бабушка Елена. Редко, когда целительница жалела своих пациентов, потому что считала, что болезни – это следствия наших поступков, поэтому и надо измениться человеку в лучшую сторону, убрать негативную программу – и болезнь уйдет. А тут, приходя домой, плакала после каждого сеанса. Говорила: "Слишком сильно девчонка поплатилась за свою наивность и глупость. И за мамкину тоже. Если бы мать надоумила правильно обращаться с мужчинами – глядишь, и обошлось бы".

А что касается насильников – то, хотя уголовного дела на них и не завели, но пошла у них в жизни сплошная "черная полоса". В поселке им жизни не стало – били их при каждом удобном случае всех вместе и по отдельности, так что родителям пришлось срочно увозить своих отпрысков в другие города под предлогом поступления в институты. Но и там каким-то образом информация об этом преступлении всплывала, девушки их сторонились, а парни-сокурсники продолжали кулачный "воспитательный процесс" при каждом удобном случае. И такое повторялось при смене института, города и даже региона – месяц спокойной жизни, а потом "слава настигала героя". При устройстве на работу кто-то доводил до руководителей фирм информацию о том, что соискатель работы – насильник, и в работе им отказывали. Потихоньку один за другим все, кто участвовал в том преступлении, не выдерживали прессинга общественности – кто спился, кто подсел на наркотики. Два высокопоставленных сынка еще держались, работая на фирмах своих отцов, но и там к ним отношение было соответствующее.

Насильники пытались прийти попросить прощения у Катьки, типа, может, тогда "черная полоса" закончится, но мать Кати с помощью соседей спустила их с лестницы, велев даже во двор не заходить. Предлагались большие деньги, чтобы Катя с матерью переехали в другой город, но и Катя, и ее мама от денег категорически отказались, мол, теперь пенсия по инвалидности Катерине до конца жизни обеспечена, и за это насильникам "спасибо", а больше никаких дел Катя с ними иметь не хочет. Катька так и жила в соседнем с Аленкиным доме, ходила в бесформенных джемперах и широких штанах, так что было непонятно, парень это или девушка. Естественно, что она мужчин после этого боялась, как огня, и уменьшала свою привлекательность как могла.

Даже и без этой истории Аленка не особо стремилась играть на мужской похоти, а уж после такого наглядного жизненного урока тем более стала тщательно следить за своим гардеробом и поведением.

Поэтому сейчас ее платье было, хотя и из блестящей лиловой ткани, но с очень скромным декольте, скорее только намеченным, чем четко обозначенным. Даже ее заветный кулончик в таком скромном вырезе был незаметен, поэтому Аленка и не подумала его снять.

Короткие рукава-лепестки, длинная летящая юбка – девушка была похожа на фарфоровую статуэтку в этом платье.