Я встал из-за небольшого стола и взял краюху хлеба, а потом обошёл по кругу оставленный Вась Васем автомобиль. Хоть и катался на сей вещи, но всё одно любопытно было, как он без колдовства вперёд едет. Ведь двуколесники тоже питаются неведомым бензином. Это я уже знаю, а что из себя бензин представляет – не знаю. Видел, как заливает из длинной кишки.

Думая так, я поглядел на дверь, а потом поддел пальцами небольшой лаз, под которым оказалась крышка, как на бутыли с водой, только больше размером. Пальцы легко скрутили её, но там оказался тёмный провал, из которого резко завоняло. Эта вонь выдернула из тысячелетнего сна один небольшой, но сочный кусок. Помню большую крылатую железяку, рухнувшую в лесную чащу, она так же пахла. Эти железяки долго летали над головой, словно две хищные птицы, что поссорились и гонялись друг за другом. Они надсадно жужжали, как сердитые шмели, и время от времени громыхали. А потом одна упала, сломав кроны деревьев, человек же успел выскочить и долго барахтался, зацепившись верёвками и большим белым полотнищем за ветки. Помню, загорелась железяка гулким чадящим пламенем, и от жара начал таять снег. А человек сперва пытался выпутаться, а потом меня увидел и начал что-то орать. Не помню только, убил я его или нет. А вот вонь ту помню.

Я взял со стола свой фонарик и направил луч в горловину. Внутри плюскалась жижа, на воду похожая. Знать, её и пьёт машина.

– Так! – раздался с порога голос Василия. – Надеюсь, ты спичкой не пытался подсветить?

– Нет, – отмахнулся я, – А разве спичкой надо?

– Блин, подал идею. Даже не вздумай. Сгорим нафиг! Но хватит прохлаждаться, поехали.

– Куда? – спросил я, оторвавшись от размышлений над пойлом для будущего двуколесника.

– Заказ нам дали. Не частник, полиция помощи просит.

Я ухмыльнулся и потянулся к бронежилету и щиткам, а Вась Вась быстро подскочил к машине и начал доставать оттуда коробки.

– Так, повернись, – скомандовал он, когда я уже надел всё это.

– Зачем?

– Вот зачем, – ответил вампир и прицепил на тугую защёлку к броне на уровне левой ключицы небольшой стеклянный глаз.

Ещё одну вещицу сунул в карман.

– Что это? – спросил я, потрогав пальцем хрустальное око.

– Экшн-камера, а в кармане маячок. Я расставлю подвижные камеры и запущу квадрокоптер, и они будут отслеживать тебя по маячку.

– А ты сам что, в драку опять не полезешь? – нахмурившись, спросил я, посмотрев на толстое зеркало, которое поднял мой сотоварищ, и на котором появилось изображение.

В зеркале отражался Вась Вась, но так, как если бы на него смотрели со стороны. Я потрогал «якшунь-камнеру», как назвал её вампир, отчего в зеркале появились большие пальцы, закрывая всю картинку.

– Я снимать всё буду. Это же государство, пока записи или ста свидетелей не будет, не заплатят.

– Это что, я опять один на чудище полезу? – начал потихоньку вскипать.

Не нравилась мне сия затея. И этот в сторонке опять.

– Ну да. Кто ж запись вести будет?

– А они что, твоему честному слову не верят? – произнёс я, стиснув камеру в кулаке.

– Не сломай! Она денег стоит!

– Ты, трус, только о деньгах и думаешь, вместо того чтоб помочь! – подался я вперёд, срывая защёлку с брони. – Возьми меч или копьё да сам сходи на охоту!

– Я и так помогаю! – отложил в сторону зеркало Василий и зло заговорил. – Без меня ты от голода сдохнешь! А без камер нам не заплатят! И я не трус! Просто сейчас по-другому никак. Это не Средние века.

Я замер, сурово глядя на вампира, а тот вздохнул и протянул ладонь.

– Дай камеру.

Глаза его смотрели на меня без опаски, с недовольством, но без ненависти и опаски.