9. Глава 8. Новая жизнь

Очнувшись, я потянулась, осознавая, что тело полностью подконтрольно мне. Быстро подхватившись, я соскочила с кровати, как вдруг ощутила слабость во всем теле. Осторожно осмотрелась в полутемном помещении: единственное окно в комнате было завешено мешковиной, а тоненькая полоска дневного света и была тем источником, позволившим мне разглядеть окружающую меня остановку.

- Интересно, где я? – голос пусть и не принадлежал мне, но прозвучавшая фраза была полностью подчинена моему личному сознанию, - Это еще что за дела? Есть здесь кто? – я надеялась, что хозяйка этого тела спит, и мне удастся ее пробудить или хотя бы постараться расшевелить, но ответом была лишь тишина.

Правда я ощущала чужое немое присутствие, а это значит, моя подопечная всё еще жива, пусть и не отзывается на мое к ней прямое обращение.

Заметив на дальней стене небольшое зеркало, я направилась к нему. А стоило мне взглянуть в слегка мутную гладь, как я в ужасе отшатнулась, касаясь ладонями потемневшей и огрубевшей кожи лица, которое пугало впалыми щеками и огромные темными пятнами вокруг глаз.

Богиня, я не знаю, что произошло с этой женщиной, но выглядела она так, словно ее давно морили голодом, да еще и издевались при этом. Вот только я тут же опровергла эту мысль, сделав беглый смотр помещения: на маленьком столике справа мне удалось разглядеть большую кружку с водой, а прямо за ней разместился поднос с давно остывшей едой.

- Да что ж ты такое творишь с собой! – я шевелила потрескавшимися губами, осознавая, что ощущаю невыносимую жажду.

Плюнув на меры предосторожности, бросилась к чашке, жадно глотая живительную влагу. А остановилась я лишь тогда, когда емкость оказалась пустой. Попробовала прикоснуться к еде, но она застыла так, что не было возможности расковырять кашу даже деревянным прибором, напоминавшим ложку. Поэтому я схватила черствый сухарик хлеба и принялась его рассасывать, желая наполнить желудок хоть чем-то кроме воды.

В это время за стеной послышался негромкий шорох, а когда я воровато поспешила к постели, дверь резко распахнулась, являя мне совсем еще юную девчушку.

- Мама! – она едва не уронила пиалу, исходящую паром, но вовремя ее придержала, оказываясь с сидящей на краю постели родительницей. – Мамочка! – что-то внутри меня шевельнулось, отзываясь на отчаянный клич малышки.

- Мина, - произнесла уже не я, и сухие уставшие руки обняли дочурку, крепко прижимая к измученному телу. – Где Лайс и Кани? – почувствовав переживания матери, я смогла легонько выдохнуть.

- Они здесь. Хочешь, приведу? – не думаю, что сейчас стоит пугать малышей внешним видом их матери, поэтому я отрицательно кивнула головой, - Может, тогда хотя бы поешь? – я трясущейся рукой сжала местный аналог ложки и принялась аккуратно глотать содержимое тарелки.

Силы сейчас нам понадобятся, а для этого нужно полноценное питание и сон. С первым, я думаю, мы как-то разберемся, раз уж старшая дочь взяла на себя все домашние хлопоты и готовку.

- Спасибо, - кое-как улыбнулась Мине, стараясь не пугать ее больше необходимого, и тут же улеглась на постель, тотчас проваливаясь в беспокойный сон.

Как уходила из комнаты девчушка, уже не слышала, как, впрочем, и то, что она позже принесла целый кувшин воды, за что я была очень ей безмерно благодарна в периоды своих коротких пробуждений.

А когда я наконец-таки смогла выплыть из забытья, на улице уже стояла ночь. Потянувшись за очередной порцией питья, вдруг почувствовала легкое беспокойство и тихий шелест в голове: