Даниэль кивает и делает заказ подошедшему официанту, который сообщает нам, что заказанный нами еще при входе в заведение кальян скоро будет готов.

- Как ты отпраздновал свой день рождения? – интересуюсь я, когда мы остаемся наедине за столиком.

Парень откидывается на диване и достает свой вейп из кармана брюк. Делает одну затяжку и выдыхает дым, протягивая мне устройство. Я отрицательно мотаю головой, отказываясь от него, испугавшись, что с непривычки могу некрасиво и глупо закашляться.

- Нормально, - пожимает плечами, - отпраздновали в кругу семьи дома. В эти выходные, завтра, буду праздновать с друзьями. Сначала пойдем в ресторан, который принадлежит моему брату, а потом в «Будда Бар» забронирован столик.

- Звучит отлично, - слишком наигранно весело произношу я, скрывая недоумение почему он не пригласил меня. А потом понимаю, что скорее всего он не приглашал, потому что сначала хотел увидеться со мной. Вдруг я ему не понравлюсь то и смысл меня приглашать? Я бы, наверное, сделала так же.

Рассматриваю пальцы на своих руках, поглаживая гладкий свежий маникюр с красным гель-лаком, который я обновила специально перед нашим свиданием. Не понимаю почему я все еще смущаюсь, находясь рядом с Даниэлем? Как будто я это не я, не ощущаю своего тела. Постоянно где-то витаю, лишь бы не встречаться с его взглядом, потому что мне безумно неловко, особенно когда между нами повисает молчание. Стараюсь заполнить его глупыми разговорами, комментируя абсолютно любую мелочь, которую я вижу: «ой, эта картинка такая милая», «а ты не знаешь, что это за настольная игра такая, вооон там стоит?», «а я раньше никогда не была здесь. Во многих кальянных была, но здесь ни разу». С каждым вырывающимся из моего рта, словом, я хочу себя постучать ладонью по лбу и закричать в полный голос, при этом топая ногами.

Даниэль же напротив сохраняет полнейшее спокойствие. Он отвечает на любые мои вопросы, на некоторые комментарии просто вопросительно поднимает одну бровь, параллельно пропитывая специальную часть своего вейпа глицериновой вкусно пахнущей жидкостью. Наблюдаю за действиями его длинных аккуратных пальцев не в силах оторвать взгляда. Мне кажется, что в этом человеке меня завораживает все.

Одновременно со всем восхищением к нему, я боюсь узнать Даниэля лучше, потому что мне кажется, что, задавая вопросы я могу надоесть ему или зайти на территорию, на которую лучше не заходить. Руководствуюсь правилом «человек поделится с тобой сам тем, чем захочет» поэтому не навязываюсь со своими расспросами и болтаю о всякой ерунде.

Когда нам приносят уже раскуренный кальян и просят снять пробу, Даниэль предлагает это сделать мне, и я неловко беру мундштук, надевая на него пластиковую насадку, которая радостно отлетает от меня подальше, закатываясь за диван. Черт, я же делала это тысячу раз, почему именно сейчас?!

Спустя несколько десятков секунд мне удается сделать то, что надо. Под внимательными взглядами двух пар глаз делаю первую затяжку и радуюсь тому, что не поперхнулась дымом. Кальянщик сделал свою работу на все сто баллов: ароматный дым идет плавно и не горчит.

- Отлично, - резюмирую я и передаю мундштук Даниэлю. Он тоже делает затяжку, но более глубокую и согласно кивает, подтверждая мои слова и выдыхая огромный по размерам клубок дыма.

- Давно ты живешь в Москве? – спрашивает меня Абросимов, садясь поудобнее, после того как вернулся из уборной.

- Переехала с родителями в одиннадцатом классе, параллельно заканчивала школу здесь, в Питере, - рассказываю, ковыряя свой чизкейк, - ты когда-нибудь был там?