– Да догоним, шеф, не переживай, – сказал водитель.

Он говорил что-то еще, но Влад его не слушал. Он никогда не слушал то, о чем болтают таксисты. Он и родственников-то редко слушал, что уж говорить о малознакомых людях.

Механический голос в трубке то и дело повторял: «Абонент недоступен».

За окном проносился темный лес. Иногда попадались автобусные остановки. Тут можно было сесть на транспорт до Берёзовского. За плотной чернотой деревьев скрывались сады, болота, гранитные карьеры и какой-то завод.

Однажды Влад катался тут на велосипеде и наткнулся на ревущее и грохочущее здание. Но он так и не выяснил, чем занимается завод. Шарташский парк был огромен и скрывал в себе множество объектов. А это значит, что и подъездные пути к ним тоже имелись.

Снова появились огни. На этот раз задние фонари. И снова это была случайная машина. Они обогнали ее в два счета. Старенькая «девятка» едва плелась по дороге.

И почему он не мог спокойно взять Янку за руку и выйти из маршрутки? Почему витал в облаках? Сейчас бы ничего этого не было. Сейчас были бы дома. Он бы писал свои дурацкие рассказы, а Янка купалась в ванной. Она любила отмокать в воде и пене по целому часу. Набирала себе полную ванну, брала игрушки и плескалась, как дельфин, пока пальцы не разбухали, вся кожа не превращалась в сморщенный кисель и она не делалась похожей на большой живой изюм. Тогда и Ариана бы не кричала на него. И все были бы счастливы.

Влад кусал губы. Водитель что-то спрашивал.

– Что? – переспросил Влад.

– Недоступна?

– А… – Влад посмотрел на экран телефона. – Все по-прежнему.

– Фигово, шеф. Слушай, но ты не переживай сильно-то. Ничего с ней не будет. Она же у тебя не грудная, себя в обиду не даст. Так оно? Так. Да и водила наверняка не самоубийца. Скорее всего, он, эт самое, просто сам перепугался, что у него там ребенок в салоне. Вот увидишь, он позвонит в полицию, если уже не позвонил. Вероятно, он даже едет в отделение. У него же нет, эт самое, алиби… Ну, ты понял. Сейчас преступникам тяжело живется. Везде камеры понатыканы. Не удивлюсь, что и в туалетах, и в примерочных тоже скрытые камеры стоят. Так оно? Шеф?

– Ну да, – ответил Влад, поглядывая то на дорогу, то на таксиста. Но эти слова его не успокоили. Ведь Влад знал, что водителя в автобусе нет.

Он там. Ты несешь бред.

– Меня Клим зовут, – сказал таксист и протянул руку.

Влад пожал ее. Назвал свое имя.

– Слушай, найдем мы твою дочку, догоним маршрутку. Мой «Логан» побыстрее будет, чем автобус. А насчет того, что ты оставил дочь… Так это со всеми бывает.

Влад взглянул на него. Пытался оценить, шутит Клим или нет. Тот не улыбался.

– Да, со мной тоже было пару раз. Я сына в садике забывал. Один раз даже в метро. Тоже стыдно было. Жутко стыдно. Так что я тебя понимаю.

Влад кивнул. Ему не хотелось сейчас поддерживать беседу о том, как часто взрослые теряют детей.

– Помню, как воспитательница младшего – Лешки – меня пристыдила. Обещала жалобу на меня накатать. Ну, ничего. Потом вроде бы все устаканилось. А в метро… дак там вообще смех был…

Клим улыбнулся, взглянул на Влада, но не нашел поддержки. Улыбка погасла.

– Шеф, тут есть свороток к Малому Шарташу, будем заезжать?

– Пока нет, нам надо сначала дорогу прочесать, до Берёзовского доехать. А за нами поедет моя жена с друзьями. Они-то и будут заезжать во все уголки.

– А они найдут его? Поворот, я имею в виду.

Влад пожал плечами.

У него зазвонил телефон.

– Алло.

– Добрый вечер. Это вы звонили по поводу маршрута ноль семьдесят семь?

– Да.

– Вы знаете, но последний ноль семьдесят седьмой сейчас все еще на рейсе.