— Мирону с тобой очень повезло, — заканчивает Алан, когда замечает, что первая волна шока наконец-то схлынула с моего лица.

Алан возвращает меня к столику, а сам уходит покурить. Я быстро подхватываю свой бокал с остатками своего шампанского и всё выпиваю. Сердце всё еще барабанит как обезумевшее. Мысли в голове роятся. Колени дрожат.

Я сажусь рядом с Мироном и понимаю, что такого эмоционального всплеска, который не несет за собой разрушения не испытывала уже слишком давно. И мне это нравится. На секунду я ощущаю себя снова живой.

— Тебе понравилось, — слышу я утвердительный тон Мирона.

Смотрю на него. Он выглядит спокойным и максимально расслабленным. Раньше, когда мы только встречались мне хотелось видеть и знать, что Мирон меня ревнует. Что взять с восемнадцатилетней девчонки? Уже позже я поняла, что демонстрация ревности не указывает ни на что, кроме внутренней несостоятельности и неуверенности мужчины. Поэтому сейчас меня ни капли не трогает спокойствие Мирона. Скорее, волнует задумчивость, которая так и осталась в его взгляде.

— О чем думаешь? — спрашиваю.

Мирон не успевает ответить, потому что к нам подходит Горовой и увлекает моего мужа в очередной разговор, касающийся работы.

Остаток вечера проходит спокойно. Я снова эмоционально возвращаюсь к той мертвой точке, в которой давно зависла. Прячусь за фальшивой маской участливости и веселья. Алан больше не подходит ко мне и не предпринимает никаких попыток сблизиться с кем-нибудь из наших девочек. Но его взгляд я ловлю постоянно. Он никогда так раньше не смотрел на меня, и я не знаю, как к этому относиться.

Домой мы с Мироном уезжаем уже поздно ночью. После моих пусть и любимых туфель на шпильке, всё равно болят ноги. Снимаю их и по привычке подтягиваю колени к груди. Платье у меня длинное, удобное, поэтому не сковывает движения.

Водитель нас везет домой, потому что Мирон никогда не садится за руль, даже если проглотил крошечную каплю алкоголя. Таков его принцип.

— Я думал над тем, что ты мне сказала, — тихо заявляет Мирон, глядя в окно со своей стороны.

Я быстро смекаю, что это и есть его ответ на мой вопрос, который я задала еще на празднике.

— И?

— У меня есть идея, как мы сможем разнообразить нашу сексуальную жизнь.

— Поделишься подробностями?

— Всему свое время, солнце. Но обещаю, ничего неприятного или против твоей воли не произойдет, — Мирон переводит свой задумчивый взгляд на меня.

Мне так страшно хочется его обнять. Прижаться к нему всем телом и просто закрыть глаза. Когда-то в его руках я чувствовала себя защищенно и совсем как дома.

— Думаешь, у нас получится?

— То, что я запланировал? — уточняет Мирон и достает из подлокотника, где оборудован маленький холодильник бутылки минералки.

— Нет. Спасти наш брак и научиться жить заново.

— Получится, — веско отвечает Мирон и делает несколько глотков. — Ты мне хочешь что-то сказать? — спрашивает он, когда молчание между нами затягивается, а я продолжаю рассматривать своего мужа, проваливаясь мыслями в тот отрезок времени, когда мы были по-настоящему счастливы.

— Нет, — качаю головой и отворачиваюсь к своему окну.

Говорить о том, что я на миг представила, будто кроме нас с Мироном может еще быть кто-то третий, например, Алан, совсем не хотелось. Открытость в нашем браке серьезно пострадала. И самое ужасное, что я к этому уже привыкла и понятия не имела, как мы сможем повторно друг с другом стать честными. И возможно ли это вообще?

5. Глава 5.

Назойливый и откровенно говоря, неприятный сигнал будильника прорезается ко мне сквозь сон. Что именно мне снилось я помню смутно, но это определенно было что-то приятное. Кажется, во сне я чувствовала себя абсолютно счастливой, отчего сигнал будильника теперь кажется в сто крат противней обычного.