Сложив нашу с Аней одежду на заднем сидении, я взяла покрывало и закрыла дверь машины. И, обернувшись, почти сразу наткнулась на взгляд Андрея. Внимательный, пристальный. Как у кота, который заприметил мышь и готовился поймать ее. Мне стало неловко. Но вместе с тем, стесняться было нечего – я вполне себе нравилась.

– Глаза выпадут, – проходя мимо него, проговорила я.

– Я подниму, не переживай, – в тон мне ответил он. – Тебе бы в зал походить.

– А тебе бы рот прикрыть, – с милейшей улыбочкой ответила я, обернувшись.

Василевский усмехнулся, на ходу стягивая майку. Я перевела взгляд на искрящиеся в свете солнца море. Лучше не смотреть на этого засранца, потому что он чертовски хорош собой. И, конечно же, об этом знает.

– Мам! Я купаться! – сообщила дочь и побежала к воде.

– Возле берега, Аня, – строго велела я.

Она кивнула мне и, промчавшись мимо двух мальчишек, строящих замок из песка, с брызгами забежала в море.

Я расстелила неподалёку покрывало, которое взяла из номера, скинула босоножки и села на него, согнув ноги в коленях. Андрей улёгся рядом, не обращая на меня больше внимания. Надев свои чёрные очки, он закинул локоть за голову и, взяв телефон, с кем–то переписывался.

Проходящие мимо нас девушки и женщины то и дело скользили по Василевскому своими взглядами. На меня смотрели с интересом, а кто–то и с легкой неприязнью. Это раздражало. Поэтому я старалась сосредоточить все своё внимание на Ане, которая весело плескалась в море с какой–то девочкой – уже успела познакомиться.

– Не пойдёшь купаться? – донёсся ленивый голос сзади. Ну, точно оборзевший кот.

– Нет, – отозвалась я, продолжая наблюдать за дочерью.

– Что так? – не отставал Андрей.

– Чего пристал, а? – не выдержав, я обернулась и заметила на его лице полуулыбку. – Иди купайся сам. Только дыши носом, а не ртом…

– Сама забота, – он улыбнулся шире и приподнялся на локтях.

– …а то захлебнёшься и умрешь, – закончила я.

Улыбаться Василевский перестал. Закатив глаза, он кинул очки на покрывало, поднялся на ноги и направился к морю. Усмехнувшись, я проводила его фигуру взглядом. Поджарый, широкоплечий. Длинные ноги, крепкая, мускулистая спина. Походка плавная, неспешная. И очень уверенная. Такая бывает только у победителей, никак иначе.

Не смотри, не смотри, не смотри на него! Одернув себя, я снова перевела взгляд на дочь и угрюмо подперла ладонью подбородок. То, что со мной происходит рядом с Андреем, не на шутку настораживает. Так не должно быть. Он в прошлом!

Но нет. В настоящем. Вот он, практически рядом со мной. Родной и чужой одновременно. Близко и далеко. Я… скучала по нему. Ненавидела и скучала. И эти чувства вот уже пять лет сводят меня с ума, терзают душу. А сейчас и вовсе все перевернулось с ног на голову.

– Иди купаться, – голос Василевского отвлёк от невеселых мыслей. Он стоял по пояс в воде. Глаза сощурены на солнце, по телу стекают прозрачные капли. – Освежишься, лицо станет попроще.

Услышав его слова, две девчонки лет шестнадцати, что сидели недалеко от меня, захихикали. Кинув на них хмурый взгляд, я всё–таки поднялась с покрывала и, затянув хвост потуже, направилась к морю. Мысленно я уже топила Василевского и слушала его мольбы о пощаде. Но только мысленно.

Я зашла в прозрачную, немного прохладную воду, пытаясь привыкнуть. Мелкие волны плавно врезались в колени. Аня, повернувшись ко мне, радостно хлопнула в ладоши.

– О, ты всё–таки будешь купаться!

– Маме нужно привыкнуть к воде, – вместо меня ответил Андрей. – Хочешь ей в этом помочь?