6. Глава 5

Света скатилась в овраг. В этом месте с одной стороны к дороге подходило бывшее поле, а вот с той стороны, как раз где она выпрыгнула – глубокий овраг, поросший кустами и тонкими осинами. Стукнувшись лбом об одно из деревьев, она вырубилась.

Пришла в себя, когда уже высоко светило солнце.

– Ммм, – застонала она, открыть глаза удалось не сразу. Веки были свинцовыми, тело болело так, будто ее били. Откуда-то сверху доносился шум автомобилей. И вдруг стало страшно! Так страшно, что сердце пропустило удар. Голова просто раскалывалась.

Нечто гнало вперед, какой-то иррациональный страх и она, с трудом перевернувшись на живот, попыталась встать. Тут же перед глазами все поплыло.  Света так и замерла на четвереньках, пережидая приступ тошноты. Отдышавшись, встала на ватные ноги.

Вверх она не поднимется, ниже совсем непроходимая чаща, но что-то толкало двигаться вперед. Чувство чего-то ужасного, если она останется на месте. Цепляясь за кусты и тонкие деревца, Света пошла вдоль оврага.

Зачем? Почему? Таких вопросов себе не задавала. Просто бездумно шла вперед, часто останавливаясь, чтобы переждать головокружение. Было жарко, хотелось пить, но воды не было ни капли. Сколько времени прошло, она даже не представляла. Как и где она. И каком образом тут оказалась. Пекло разодранную кожу рук, саднило поцарапанное лицо.

Здесь, в овраге, было душно, и не справившись с очередным головокружением, Света упала в обморок. В следующий раз очнулась в сумерках. Пришла вечерняя прохлада и сырость, где-то страшно кричала птица. По траве, на которой выпала роса, идти было еще труднее. Но оставаться было еще хуже.

Силы почти совсем кончились, Света уже не надеялась выбраться, когда склон стал более пологим и идти хоть чуть-чуть, но стало легче. А потом и продравшись сквозь кусты, она вышла на дорогу и остановилась, в растерянности озираясь по сторонам. Совсем стемнело, место незнакомое, ни одного фонаря или огонька.

– А... – сорвалось испуганное с губ и первый раз она расплакалась. Снова подкатила тошнота, усилившаяся, когда в глаза ударил нестерпимо яркий свет, голова кружилась все сильнее и ее зашатало.

***********

– Марк, ну, может, переночуешь? – мама неодобрительно поджала губы. – Обязательно ехать в ночь?

– Мам, не такая уж и ночь еще, – Марк обнял мать, поцеловал в щеку. – Я спокойно поеду по старой дороге.

– Как домой доберешься, обязательно позвони, – мама не смогла сдержать осуждающего вздоха. – Вот надо оно тебе?

– Завтра рано утром меня ждут на важной встрече. Все будет хорошо.

– Мать, ну хватит тут сырость разводить, – Валерий Викторович строго посмотрел на жену. – Люд, меньше слов – быстрее доедет.

– Мужики! – расстроенно произнесла Людмила Георгиевна. – Все вам шуточки.

– Пока, пап, – Марк пожал руку отцу, еще раз поцеловал мать. – Мам, сразу позвоню.

Во дворе родительского дома уже рычал черный монстр, готовый умчать хозяина в город. Геренгеры-старшие жили в поселке чуть меньше чем в ста километрах от города. Езды максимум два часа. А по новой федералке и за час можно домчать. Но по ней вот уже два года Марк не ездит. Только если пассажиром.

Все еще не может заставить себя проехать мимо места аварии, в которой погибли жена и сын. Хороший седан просто смяло, когда он влепился в ограждение, а потом ему поддала фура. На мировую с мужем курицы безмозглой, виновницей аварии, он не пошел. Сделал все, чтобы посадили. Не помогли мольбы ее родителей и угрозы мужа.

Если дарят своим женам и любовницам права, нужно докупать в комплект мозги. Майя хорошо водила, в отличие от женушки какого-то мелкого бизнесмена. Той дуре стало жаль перебегавшую скоростную трассу собаку, и она вывернула руль на скорости в сто десять. Жаль ли ему было бы сбитую собаку? Да. Но жену и сына жаль гораздо больше.