Желудок напомнил о себе требовательным урчанием. Выглянув в гостиную, облегченно вздохнула: братков не было видно. Ну хоть поем спокойно. А то снуют туда-сюда без конца и края, что кусок в горло не лезет. Хорошее настроение так и не вернулось. Меня все еще трясло при мысли, что я романтизировала бандита, выдумала его любовь, а может, и свою выдумала. Нет ее и никогда не было. В преступном мире не существует такого понятия, как любовь. Страсть – да, но не любовь. Разве что к жене, если верить словам Аллигатора. Но у Макса уже есть жена. А я так… Закрыла глаза, не окончив мысль. Сейчас не только на него злилась, но и на Антона. Все чувства к нему давно ушли, осталась только бессильная ярость за то, что так подставил, что сердце не дрогнуло, когда бандиту меня отдал, значит, не любил никогда. Если бы я спустилась сегодня в подвал и увидела его, наверное, задушила бы собственными руками. Ни вид, ни стоны его меня бы не разжалобили ни капельки. Он не думал о моих чувствах, когда отдал преступникам, не думал, в какой ад меня отправил. Вот и мне теперь на него наплевать!

Свернув на кухню, чуть не налетела на девушку, одетую в элегантный лиловый костюм.

– Ой, простите… – буркнула растерянно и вздрогнула, узнав лицо. Эта же жена Макса! Не удержалась, осмотрела ее с головы до ног. Да, красива, даже очень. Хорошая, ухоженная кожа, мягкие черты лица, никаких ямочек, а фигура – мечта любого мужчины… Не могу сказать, что сильно проигрывала на ее фоне, но было ясно, что внешние данные и манеры подарила ей природа, в то время как я вырабатывала годами умение держаться в обществе.

– Ничего страшного! – улыбнулась брюнетка и оглядела меня оценивающим взглядом. – Приятно увидеть в такой компании девушку. Еще и красавицу. Как зовут?

– Алина.

– А я – Ульяна.

«Жена Макса», – мысленно добавила я, но молча, хоть и неохотно, пожала ее руку.

– Очень приятно.

– А теперь признавайся, – она бесцеремонно приобняла меня за талию и заговорщически подмигнула, – что ты делаешь у Макса дома?

Так и хотелось наговорить ей гадостей. Рассказать всю правду, расписать все так, чтобы ее холеное личико перекосилось от злости, но я опять благоразумно промолчала. Я уже видела однажды, каким бывает в гневе Макс, и больше не хочу ощутить на себе его ярость. И тем более специально доводить его до такого состояния. Я должна быть умнее, если хочу сохранить свое положение, пусть и такое шаткое.

– Я… меня взяли в его группировку.

Раз она как ни в чем не бывало здоровалась с братками, значит, в курсе всех преступных дел Ворона.

– Да? – она так удивилась, что убрала от меня руки и замерла на месте. Ну наконец-то! Ее бесцеремонная хватка приводила меня в бешенство и я, как вы уже поняли, с трудом сдерживалась от колкостей. Как только представлю, что она спит с Максом в одной постели, что его руки ласкают ее, а губы целуют, кровь мгновенно бросается в голову.

Верхние пуговицы на ее блузке отсутствовали, и я решила, что они были сорваны в порыве страсти, а припухшие губы стали такими из-за поцелуев. Довольное выражение лица явно означало, что ей все понравилось! А ведь если бы она ни приехала, от его ласк извивалась бы я… Судорожно глотнула воздух. Ее ухоженность, красота и все права на него и моя убогость, положение игрушки в противовес всему этому. У меня просто срывало тормоза от боли и ревности. Мысленно приказывала себе: «Я должна сдержаться, иначе себе хуже сделаю, не ей. Она же только позлорадствует, если меня выкинут отсюда. Или убьют. Ворон может. Я знаю». Вспомнила его глаза, темные от ярости, когда решил, что я предала, и страх холодной волной прошел по телу. Охладил злость.