Парень делает глоток.

— Да. Я проведу тебя домой. — Ставит меня перед фактом. И похоже, получает дикое удовольствие, видя как мои глаза округляются.

Смотрю на часы и, убедившись, что моя смена закончилась, усаживаюсь напротив брюнета. Приближаюсь, и он приближается в ответ. Между нами катастрофически мало места, но это и к лучшему. Я хочу, чтобы до него как можно чётче дошли мои следующие слова:

— Тебе лучше уйти отсюда по-хорошему. Иначе я сейчас же пойду в участок и накатаю на тебя заявление. Поверь мне на слово, фантазии, чтобы выдумать ложные показания у меня хватит.

— Ты никому ничего не расскажешь, — дергает уголки губ вверх. В глазах появляется его особое мерцание. Ответ на секрет, который известен ему одному.

— Это ещё почему?

— Потому что я вижу, как ты смотришь на меня. Потому что, я догадываюсь как подскакивает твой пульс в моем присутствии.

В подтверждение, Арис берет мое запястье и кладёт два пальца на быстро пульсирующую венку. Довольно улыбается, убедившись в своей правоте.

— Потому что ты тоже хочешь меня, но боишься это признать. Потому что в современном мире не принято, когда вот так. Но я докажу тебе обратное. Докажу, что все что между нами — это нормально.

— Ты больной! — выдёргиваю руку из слабого захвата и прижимаю к груди.

Растираю кожу, где были его пальцы. Сейчас, там горит огнём.

— Больной на всю голову! Не подходи ко мне, понял?

Подрываясь с места и не оглядываясь, несусь в раздевалку. Наспех переодеваюсь и решаю выйти через чёрный ход. Подожду такси там. 

Повара уже закругляются, поэтому по любому в курилке кто-то, да будет.

Я оказалось права. На лавочке возле урны, сидел Гарик и ещё двое официантов.

— Уже домой? — интересуется Гарик, туша бычок.

— Да! — слышится мужской голос возле обочины.

Поворачиваюсь и упираюсь взглядом в Ариса. Парень облокотился об машину, сложив руки на груди. Будто поджидал меня. Знал, что выйду именно отсюда.

Сегодня  была совсем другая машина. Не первой свежести Шевроле Камаро. Сколько у него их?

— Это за тобой? — Гарик хмуро смотрит на брюнета.

— М-угу... — невнятно мычу.

На слабых ногах иду к Арису сказать, чтобы убирался отсюда.

— Я крови не боюсь, — мой преследователь произносит первым. Кивает на заднюю пассажирскую дверь, где через стекло виднеется металлическая бита. — Давай не будем устраивать спектакль прохожим. — Подмигивает мне. По телу проносятся мурашки.

Арис отходит от машины. Учтиво отрывает дверь, приглашая меня сесть вовнутрь.

— Соня, все нормально? — летит вслед обеспокоенный голос Гарика.

— Все отлично! — кидает ему в ответ брюнет и захлопывает пассажирскую дверцу. 

— Отпусти меня... 

Мы остановились недалеко от моего подъезда, но парень не спешил снимать блокировку дверей. Молчал. Играл с зажигалкой и испытывал мои нервы на прочность. 

— Не могу, — устало трёт переносицу, цепляя из пачки сигарету. — Я как тот нарик, Софа! Попробовав раз, не смогу больше отказаться. Тебе остаётся только смириться, о принятии я не прошу.

Моя уверенность тает, как горстка снега на палящем солнце. Одно дело находиться с ним в людном месте, другое — наедине в машине. Здесь он точно сотворит все, что ему взбредёт в голову.

Его слова — пугают. Пугают своей серьёзностью. У нас был только один поцелуй. Чего он хочет? Хочет меня полностью? 

— Ты ненормальный, — шепчу, еле сдерживая слёзы. Нервно кусаю внутреннюю часть щеки. — Ты больной, Арис! Больной…

— Возможно. Я разве утверждаю другое? Чем чаще ты это повторяешь, тем меньше вероятности, что я стану не больным.

Чиркает зажигалкой и подносит огонёк к сигарете. Лицо освещает желтый свет. В его глазах пляшут черти.