Лучшее для нас решение: больше никогда не видеться.

– Слава богу, милая! – ко мне бросилась взволнованная подруга. – Да, что же стряслось!? Один – вылетел, словно за ним несся сам дьявол. Вторая – бледная тень самой себя! Опять поругались? Игнат действительно перегнул палку! Он это понял и хотел поговорить с тобой. Прости нас, пожалуйста, мы совсем не думали о твоих чувствах! Прости! Прости!

Больше всего мне сейчас хотелось, чтобы она заткнулась, чтобы прекратила называть это проклятое имя, упоминание которого произвело в моем сердце эффект ядерного взрыва и выбило слезы, которые с таким трудом недавно остановила. Я часто-часто заморгала, чтобы прогнать это нежелательное проявление эмоций, отвела взгляд в сторону, дабы не выдать себя.

– Порядок, – хрипло, еле слышно пробормотала ей, но Ульяну такой ответ не устроил. С ненужной заботой она принялась хлопотать и, схватив мои руки, обнаружила, какие они ледяные.

– Нет, не порядок! – воскликнула она, а после – отпаивала горячим чаем и бесконечно болтала, стараясь загладить вину за случившееся.

2. 2 глава

Этим вечером во мне что-то неотвратимо изменилось.

Мое внутреннее эмоциональное состояние после провального признания в любви еще больше усугубило отношение к Ульяне. Рядом с ней наружу полезли непонятные злость и обида и все время давило понимание, что Игнат выбрал ее. Не меня.

Смотрела на Улю, а в голове раз за разом слышала его жестокие слова, сказанные тогда на крыше:

«Я всю жизнь люблю Ульяну! Она – одна у меня, а я – у нее».

Подруга стала давить своим присутствием. И порой даже сильно раздражать. Я начала чаще уходить из комнаты, чтобы забыться и переключиться от невыносимого давления.

Не видеть ее и не вспоминать все связанное с ней.

Забыть Игната.

Не желала его вспоминать и снова чувствовать боль.

Через несколько дней такого дикого напряжения я собрала самые необходимые вещи и переехала к Мише.

Довольно странное решение для свободолюбивой взбалмошной Авроры. Как на это решилась, сама до конца не понимала.

А может я хотела сбежать? От него?

Или от самой себя?

Но больше всего на свете теперь я боялась заглянуть в серые любимые и такие жестокие глаза. Встретиться с ним вновь после патовой ситуации. Было безумно страшно, что снова увидит мою слабость, даже думать об этом не хотелось, уже достаточно показалась перед ним во всей красе. Душу оголила.

Я стала жить, словно на автомате. На автомате смеялась, учила конспекты и даже целовалась, существовала как бы наполовину. Я так боялась заглянуть внутрь себя и признаться, что наши отношения с Мишей тоже на автомате. И что мне совершенно плевать кто находился сейчас со мной рядом: Миша это или Кирилл, или Илья…

Жизнь разделилась на ДО признания и ПОСЛЕ. И вот это «после» нагрянуло безвкусным утренним кофе, бесчувственными объятиями, унылыми вечеринками и безразличными беседами. Все изменилось и надежда окончательно подохла именно в тот момент, когда четко услышала и осознала ответ Игната.

Теперь уж точно не обманешь мозг, что есть малейший шанс на его ответные чувства.

Миша, в свою очередь, был невероятно счастлив. Купал меня во внимании и заботе, одаривал цветами и дорогими подарками. Перед нашим сближением он буквально некоторое время был холоден и отстранен, но после все же простил мне тот странный психоз, выслушав объяснения.

Наши отношения наладились. И мне казалось, он несколько торопил события: предлагал познакомить с родителями, обсуждал общее будущее, связывал свою дальнейшую жизнь со мной. Иногда я задыхалась от его контроля, заботы, внимания. Но уверяла себя – именно это мне нужно.