Я ужасно зла и огорчена его поступком.

- Скромность, вот что украшает женщин. Запомни это, Амелия.

Давид бросил на пакет недовольный взгляд.

- Уж постараюсь, - процедила, слегка поклонившись. - Уж извините, не буду больше мешать важным мужским беседам.

Разворачиваюсь и ухожу. Я точно родилась не в то время и не в том месте. И я понимаю, что смерть родителей виной моему бунтарскому духу. Будь они живы, осаждали бы. А так осаждать было некому. Вот теперь имеем, что имеем.

Падаю на кровать и сверлю раздраженным взглядом потолок. Утречко хуже не придумаешь.

Слышу, что за дверью кто-то шебуршит. Смех и голоса девчонок.

- Да я тебе клянусь, у нее так в спальне красиво, столько платьюшек.

- Обычная выскочка, которая только и умеет наряжаться!

Закатываю глаза. Отец года снова не в курсе, где его дети. И если что-то ещё разобьют, будет отдуваться сам, это не моё дело.

Вновь противно хихикают, и сквозь поток этого смеха я не разбираю их комментариев.

- Да, да, папочка, мы быстро, не переживай!

Слышу стук в дверь. Близнецы не дожидаются моего ответа и вваливаются в комнату. По их хитрым глазам понимаю, что не просто так здесь появились.

- А мы ваше платье принесли. Дядя Давид попросил его вас примерить.

Девчонка в платье бежит к моей кровати и вываливает содержимое на покрывало.

- Ой, сколько бусиков, Бэлла, смотри, какие браслетики.

- Элла, мы обещали только отнести пакет, - фыркает вторая и пренебрежительно рассматривает платье, приподнимая его двумя пальцами.

- Можете передать дяде Давиду, что у меня болит голова, и я не собираюсь ничего примерять.

Я присаживаюсь на кровати и внимательно рассматриваю двух сестриц. Такие похожие и не похожие одновременно. Хорошо бы у меня была копия, я бы отправила ее на этот дурацкий ужин, а сама сбежала бы куда подальше, чтоб никто не нашел.

- Вау, а я когда вырасту, мне жених такое же купит!

Шаловливые пальчики Эллы нежно гладят ткань платья, тогда как вторая пристально изучает мою комнату.

- Мдя, примитивненько, так по-девчоночьи. Фее.

- Дамы, я не помню, чтобы приглашала вас в свою комнату. Вы уже достаточно взрослые девочки, чтоб познакомиться с термином личное пространство. Это место, куда без приглашения не входят.

- А мы постучались, - хлопает испугано Элла.

- Здесь скучно, Элла, нас папа ждёт.

Бэлла выбегает из комнаты первой. Но вторая не спешит. Грустно смотрит на свое запястье, на котором висит украшение.

- Ты злая, потому что тебя никто не любит?

- Я добрая, - пожимаю плечами. - Вы разбалованные и невоспитанные. Никто не врывается так к посторонним людям и не роется в их вещах. Жаль, что ваши родители вами не занимаются.

Украшение падает к ногам девочки. Она растерянно смотрит на пол и странно всхлипывает.

- Зато они нас любят. У каждого есть сложные моменты в жизни!

Я вздыхаю и встаю с кровати. Поднимаю украшение и протягиваю ей.

- Возьми себе. У меня их много. Если любят, вам повезло. Наслаждайтесь временем с ними и не огорчайте их.

Элла задирает носик вверх и смотрит на меня дерзко.

- Папа мне купит лучше!

Девчонка вылетает из спальни, а дверь хлопает так сильно, что гул по комнате пошел.

- Да, пожалуйста, - пожимаю плечами и поднимаюсь на ноги.

Бегло смотрю на платье. Красивое, у Давида безупречный вкус. Но эта красота отталкивает. Нужно найти брата и спросить, что его укусило. Но только после того, как эти маленькие бедки и их папаша покинут наш дом.

Не знаю, сколько прошло времени. Я вся нырнула с головой в соцсети и не слышала шагов за дверью. Зато недовольный голос Давида я услышала отчётливо.