- А я должна высказываться только лестно? Хорошо, простите, милорд. Запомню. Отныне одни комплименты. Не могу не подчеркнуть, что ваша щетина сегодня имеет очень приятный вид.

Смеюсь и потираю свой подбородок.

- Первый прогиб защитан, почаще тренируйся в зеркале, глядишь, станешь более сексуальной и приятной.

- Спасибо за бесценную оценку, - склоняется в реверансе, - ужин благоухает на столе.

- Чем порадуешь? - смотрю на стол.

- Стейк с овощами. Давид обожает это ресторанное блюдо в моём исполнении.

Кивает в сторону стола.

- Почему себе не накрыла?

Сажусь в кресло и рассматриваю блюдо со всех сторон.

- Нет аппетита, - отвечает коротко, бросив беглый взгляд на тарелку.

- Зря, тебе нужны силы. Давида прооперировали. Но он слаб. Врачи дают ему сутки.

Смотрит внимательно, румянец отхлынул от лица.

- Могу пойти к себе? Я вернусь и уберу посуду позже.

- Извини, если напрягаю тебя своей персоной. Но я не худшее из всего, что с тобой случилось за это день.

- Тебе нравятся плачущие женщины? - спрашивает прямо. - Я думаю, нет. Я отвлеклась от того, о чем боюсь думать, на Илью, приготовление ужина, твою гостью, но у меня больше нет ресурса держать слёзы в узде. Мой брат может умереть. Мне страшно.

Черт. Поднимаюсь на ноги и обнимаю ее.

- Просто молись.

Прижимается ко мне и всхлипывает, закусив губу. Держится, не показывает своих слёз, хотя я чувствую, как ее тело дрожит в моих руках. Мы стоим так какое-то время. Затем она поднимает голову.

- Спасибо тебе. За всё, что ты делаешь.

Отстраняется, бегает рассредоточенным взглядом по кухне.

- Я сварю кофе. Ты любишь кофе?

- Я очень люблю кофе, - улыбаюсь и делаю шаг назад.

У меня тут же в голове забомбили странные воспоминания о даме в беде. Ничего хорошего из той затеи не вышло. Я сильно ошибся. Сейчас то, что происходит с сестрой Сафарова, меня напрягает. И что-то в душе слишком переворачивает.

- Я тоже. Я умею варить по-восточному, хочешь попробовать? Даю гарантию, лучше ты в жизни не пил.

- Если составишь мне компанию, вари.

Сажусь за стол и режу мясо.

Кивает, отходит к плите, достаёт кофе, какие-то специи и кофеварку. Колдует там и довольно скоро на всю кухню ароматно пахнет кофе и чем-то пряным.

- Как ужин? - спрашивает, не поворачиваясь.

- Идеально, но мои вкусовые рецепторы требуют кофе.

- Уже почти готово, - отвечает и достает две чашки.

Наливает кофе, достает вазочку с конфетами, приносит её на стол. Затем приносит чашки и ставит на стол благоухающий напиток. Садится на стул, обхватывает ладонями чашку.

- Может успокоительно? Или ты как, держишься?

- Нормально. Ты прав, глупо оплакивать живого. Успокоительное пригодится, если мои молитвы не сработают. Пока, - девчонка поджала губы и салютнула чашкой с кофе. - Пробуй.

Пробую. Интересный вкус. Мне как гурману что-то смутно знакомое. Когда-то очень давно приходилось пить кофе по такому рецепту.

- Думаю, сейчас логично предупредить тебя о нюансах.

Смотрю Амелии в глаза и насмешливо продолжаю.

- Завтра в этом доме появятся дети. Если по-честному, ты им не понравилась. Поэтому предупреждаю. Уживайся и терпи. Няни у нас нет, и если мне придется куда-то срочно уехать по вашим делам, будь добра, сохрани дом в целости и сохранности. Мы его снимает временно.

- Я постараюсь, - отвечает не сразу, задумалась. - Где их мама? Я понимаю, что это не моё дело, но буду благодарна, если ты обрисуешь краткое содержание и второго своего брака, чтоб я случайно нигде не наступила детям на больной мозоль. Девочки умные и хитрые. Я не хочу давать им почву для манипуляций.