Я сбросила его руки.
– Это наш с Даяном дом. Ты здесь больше не хозяин, – жестко бросила. Я свои права знала. Это его подарок мне. Мой роскошный махр. – Убирайся.
Амир встал и кивнул. Согласен на все условия. Он двинулся к выходу, но я остановила:
– Амир, – повернулся настороженно, – еще кое-что: я тебя никогда не прощу, и сына ты больше не увидишь. Ты ему не отец отныне, ты донор, не больше. Инфантильный, безответственный, трусливый донор. Запомни мои слова, Мир, – последнее с горькой издевкой. Нет больше Леси и Мира. Кончились.
– Я тебя услышал, Лейсан.
За ним закрылась дверь, и я рухнула на диван: закрыла рот подушкой и кричала в пустоту. Как отрубилась – не помню, а проснулась утром с четкой мыслью, что больше не ныть! Через несколько часов я узнала, что мой отец буквально объявил войну Черкесовым…
Глава 9
Амир
Я уходил из дома нарочито спокойно и демонстративно решительно, но, закрыв входную дверь, прислонился и вытер со лба нервную испарину.
Вроде бы легче стать должно, но сердце буквально выпрыгивало изо рта, блевать хотелось от собственной ничтожности и невероятной жестокости. Я ведь обещал любить эту женщину и в горе, и в радости, перед Аллахом давал клятвы, а теперь бежал от нее с чувством стыдливого неверия.
Я сел за руль и помчал по известному адресу. Я должен убедиться, что послал к черту всю свою жизнь не просто так. Отказался от семьи, и у этого точно будут последствия. Ну что же, Лизонька, не подведи. Ты должна быть очень хороша, потому что я свою голову положил на плаху в том числе, чтобы получить тебя.
– Амир? – изумилась, увидев меня на пороге. Я шагнул внутрь и запер дверь. Буквально сорвал пиджак и галстук, рубашку стянул через голову под ошеломленное хлопанье ресницами.
– Я хочу тебя, – грубо привлек к себе, расплющивая тонкую фигурку о свою жесткую грудь. – Я поговорил с женой. Она знает о тебе. Мы разводимся.
– О, Амир, – растаяла, обмякла в моих руках, позволила себя целовать, мять груди, лобок сжимать и влажные складки гладить. – Хочу тебя, любимый, очень, люблю тебя… – призналась и буквально сползла юркой змеей вниз. Ремень щелкнул, боксеры оттянула и взяла в рот по самые яйца. Профессиональный отсос, в самое горло позволяла входить и никаких рвотных позывов. Лиза еще и стонать с хером во рту умудрялась и другие хитрости: одной ручкой помогала, надрачивала мне, другой себя ласкала.
Я кончил на ее лицо, в этом была особенная возбуждающая порочность. Лиза улыбнулась и медленно облизнула губы, затем встала и скрылась в ванной. Вернулась полностью обнаженной: знала, что у нее молодое гибкое тело с красивой грудью и стройными ножками. Лейсан другая была, конечно. Формы более аппетитные, бедра круче, ноги длиннее, яркой и манкой всегда была, до родов, естественно. Но сейчас мне больше заходила эта худенькая хрупкая малышка. Возбуждала дико. Все на задний план отошло.
– Иди сюда, – достал из кармана ленту презервативов, зубами оторвал один и раскатал по стволу. Во мне столько мужской энергии скопилось, что буду трахаться, пока член не сложит свою похотливую голову. – Тобой заняться нужно.
Мы не разговаривали, не обсуждали какое-то будущее, только жадно пили воду и жарко трахались. Уснули ближе к утру. Я был доволен. Наконец сбросил скопившееся напряжение и сжиравший изнутри негатив.
Меня разбудил телефонный звонок: даже не посмотрел, кто, ответил на автомате.
– Слушаю, – сонно проговорил.
– Быстро в офис, – рычал Давид в трубку. – Бегом!
Я посмотрел на часы – десять утра. Проспал, да, но с чего столько агрессии? На старшего не похоже, он больше с иронией и сарказмом ко всему, если только пиздец не в семье случался.