Мирра с тяжёлым сердцем шла чуть позади рыжей ведьмочки и совсем не обращала внимания на чужие взгляды. Её сейчас беспокоило совсем другое. В первый же день своего пребывания в стенах Шагоса она поссорилась сразу с двумя преподавателями: на одного уселась верхом, другому засветила под глаз, более того, умудрилась подраться с дочерью ректора заведения и выставить себя полной дурой перед всей его семьёй.

“Да, но один из них хотел напасть на меня, другой ударил по лицу и вывел из поединка, а третья бросилась восстанавливать справедливость. — Внутри всколыхнулась обида и злость на девушку. — Ну как? Как можно заступаться за каких-то там мужчинок?” — Но на душе всё равно кошки скребли. 

Мирра обернулась. Все мужчины, которые стояли во дворе Берлогов, провожали их тяжёлыми взглядами. А хозяйка замка подошла к преподавателю по рукопашному бою и заботливо осматривала его лицо, вот только он совсем не замечал этого, провожая Мирру горящим взором. 

“Точно прибьёт! Вон какой взгляд злющий, — обречённо подумала она и настороженно посмотрела на красноглазого: волк-переросток ощерился в жутком оскале и демонстративно потрогал кончиком языка отросшие клыки. — Какие же они здесь все странные”, — мелькнула мысль, и Мирра пошла быстрее.  

Талэк шёл через площадь и обдумывал сложившуюся ситуацию. Он понимал, почему сын так поступил, и полностью поддерживал его. 

“Это хороший шанс для них обоих! Но то, что сейчас произошло во дворе… — Скептически поджал нижнюю губу. — Бедный мой сын!” — едва заметно покачал он головой, заходя в свой бывший кабинет.

Берг ничего не стал в нём менять, даже не передвинул письменные принадлежности на столе. Талэк улыбнулся, вспоминая присловье Алаиды: “Да уж, каков отец, таков и сын”. 

Он прошёл к открытому окну, отодвинул занавеску. Ему нужно было время, чтобы привести свои мысли в порядок, а девчонкам нужно было дать остыть и хорошенько подумать над своим поведением. Широко расставил ноги и скрестил руки на груди, с интересом посмотрел на арену, которая находилась прямо напротив башни. Сегодня было особенно знойно, новобранцам и мастерам приходилось туго, даже зрители попрятались под навесы и уже не так вдохновенно поддерживали бойцов, как поначалу.

На поле сейчас бился кротворговец (только некроманты носили серые балахоны до земли, и в таком одеянии был всего лишь один участник). Его оружием оказался обычный посох, но мужчина достойно держал удар, правда, периодически поднимал левую руку, плёл заклинания и бросал ими в своего противника, по крайней мере, так казалось со стороны. Видно, их обучали такому: удар — заклятие, удар — заклятие.

“Всё же хорошо, что мы на магов надеваем сдерживающие браслеты! — довольно отметил про себя Талэк, поворачиваясь лицом к девушкам, которые за всё это время не проронили ни слова. Орджина стояла с опущенной головой, а кифийка с любопытством разглядывала убранство кабинета. — Теперь бы ещё с этими как-нибудь разобраться?” 

Талэк понимал, что такое нельзя спускать с рук, но он также понимал и мотивы поступков девушек. Подошёл к своему столу, но садиться не стал, удивлённо потянул носом. В кабинете сильно пахло терпкими целебными травами и кровью. Обеспокоенно посмотрел на разбитые колени дочери. 

— Орджина Берриз, — проговорил он строгим голосом и перевёл взгляд на кифийку, — Мирра из рода Тиадары. — Девушка смотрела на него открыто и без страха. — Ваше поведение недостойно! — отчеканил Талэк совсем как в добрые старые времена, когда от его рыка трепетали даже маги. — Выношу первое предупреждение каждой из вас. — Встретился взглядом с дочерью: — Объясни своему будущему товарищу по спаррингам, что случится, если таких предупреждений будет три.