— Куда мы едем? — с нажимом повторила я, решительно повернувшись к нему и требуя услышать ответ.

Он посмотрел на меня так пронзительно, что мне стало не по себе.

— В одно уютное место, — наконец удостоил меня ответом, вновь направляя внимание на дорогу. — Ты ведь проголодалась после учебы?

Эти слова прозвучали так обыденно, словно нет никакой стены, разделяющей нас, будто это не он разрушил мою жизнь, и будто не было этих трех лет, терзающих мою память. Я уставилась на него, поочередно то открывая, то закрывая рот, как выброшенная на берег рыба.

— Останови машину, — наконец выпалила, чувствуя, как злость вскипает в венах. — Я не собираюсь никуда с тобой идти, ясно? Если ты снова думаешь пудрить мне мозги, то зря надеешься! Говори, что хотел, и больше ко мне не приближайся, понял? Останови наконец эту чертову машину!

Но, вопреки моим ожиданиям, машина внезапно взревела, набирая обороты, и та скорость, с которой мы ехали до сих пор, показалась мне черепашьей. Потому что сейчас мы неслись так быстро, что в глазах темнело, а в груди посекундно рос удушающий страх.

— Кир! — мой голос дрогнул, в животе завязался тяжелый панический узел. — Кир, ты слышишь меня?! Остановись!

Я не успела ничего понять, когда он вдруг вылетел на трассу. Не помню, в какой момент я перестала дышать, но когда меня почти победила животная паника, Кир вдруг свернул на обочину и внезапно остановился, заглушая рев двигателя. Громко дыша, я осмотрелась, пелена страха в глазах не позволяла разглядеть, где мы находимся. Сердце всё еще билось со скоростью света, по телу путешествовала колючая дрожь.

— Черт, Саша, — нервно издал Кир, а я только сейчас заметила, как мужчина напряжен. Крепкие руки с силой ударили по рулю, а затем потянулись к бардачку, доставая оттуда пачку ментоловых сигарет. Он достал одну, ловко чиркнул зажигалкой и, затянувшись крепким дымом, одновременно опустил окно со своей стороны.

— Ты куришь? — зачем-то спросила я, внимательно следя за его отточенными движениями.

— Иногда, — признался он, делая еще одну глубокую тягу.

Пронизывающий ледяной ветер ударил мне в лицо, и я поежилась, ощущая неприятный холод. Это не укрылось от глаз мужчины, и он, сделав еще одну глубокую тягу, выбросил недокуренную сигарету в окно, поднимая стекло вверх.

— Как ты узнал, где я учусь? — слетел с моих губ всего один вопрос, но на самом деле их было гораздо больше.

Он хмыкнул, поднимая на меня глубокий взгляд и я только сейчас заметила морщинку в уголке левого глаза. Но она ничем не портила, даже наоборот, придавала ему привлекательности. Если не ошибаюсь, ему недавно исполнилось тридцать. А я ведь точно не ошибаюсь… Помню все, что касается его.

— Ты правда думаешь, что для меня это проблема? — самоуверенно ответил он и небольшая ухмылка коснулась его губ, которая исчезла так же быстро, как и появилась.

Кир еле слышно выдохнул и, снова обретя серьезность, посмотрел на меня так, что мое сердце сделало двойное сальто. 

— Саша…

Я не могла нормально дышать, чувствуя как обожгло легкие. Всё вокруг наэлектризовалось до такой степени, что мне хотелось выпрыгнуть из машины. Но вместо этого я продолжала сидеть и молчать. Просто ждала… А чего, собственно, ждала? Сама не знала.

— Саша, — повторил он, пронизывающе посмотрев на меня. — Я знаю, что прошлого не вернуть, но поверь, я бы всё отдал, чтобы изменить это.

Невозможно. Просто невозможно смотреть в эти глаза, обжигающие душу. Я отвернулась к окну, кожей чувствуя этот тяжелый взгляд.

— Если для тебя это так важно, то я простила тебя, — как можно равнодушней ответила, не двигаясь. — Это всё?