Юля оглядела этого гребанного “папика” с ног до головы и ответила:

― Следующий! – а после осушила рюмку.

― Чего? - возмутился ее хамству мужик.

― Барин, – назвала имя своей “крыши”. Мужик был неглуп, наверное, оттого и смекнул, кто именно защищает ее и оставил в покое, решив не связываться с Русланом. А Юля спокойно продолжила свой алко-марафон.

Что, черт возьми, с Ирой сделал проклятый олигарх Станислав Волков?! Забыть ее? А как она могла просто забыть? Ира обучила ее всему. Как двигаться, разговаривать, соблазнять и вести себя с мужчинами. Они делились друг с другом самым сокровенным, плакались в жилетку друг другу после очередного клиента-быдла, поддерживали, помогали. Ирина была одной из немногих в жизни Юли, кому она доверилась. Может быть, поэтому Юля и впустила в душу добрую Алису Баринову, просто чтобы заполнить гнетущую пустоту.

Больше трех лет назад на пороге ее квартиры появилась мать Ирины. Бедная женщина, почти стоя на коленях, умоляла Юлю узнать, жива ли Ира, умерла ли, дать ей хоть какую-то, даже самую страшную информацию, потому как больше она не в силах терпеть болезненную неизвестность. Сравнивая собственную мать и заплаканную женщину, пришедшую к ней, Юля не смогла ей отказать. На свою голову… Она наняла частного детектива для поисков пропавшей подруги. И об этом прознал Руслан. Он ворвался к ней в дом, снова наорал, обозвал идиоткой, набитой дурой, которая не понимает, на что способен олигарх Волков. Говорил, что ее в порошок сотрут за вопросы об Ирине, и даже он со всеми своими связями не сможет ее защитить. И в очередной раз, решив “воспитать” глупую самоуверенную Юлю: он отправил ее к самому жуткому клиенту в ее жизни – губернатору Владимиру Минаеву. Двадцать четвертого сентября…

Нет, после Баринов раскаялся, просил прощения, даже отомстил ее обидчикам и всячески заботился о Юлии. Потому как многое повидавший на своем веку Руслан даже предположить не мог, что с ней будет делать губернатор совместно с дружками – извращенцами… О той ночи в доме губернатора, Юля вспоминать не хотела. И так уже три года на антидепрессантах и алкоголе сидит, да на кушетке у психотерапевта лежит, чтобы как-то поддерживать хотя бы видимость человеческой адекватности.

― Милаха, как жизнь? – спросил молоденький паренек, подсевший к ней за столик вместе с таким же сопливым дружком. – О! Пойло! Ты это для нас приготовила? Ждала? – спросил малолетний придурок, покусившийся на последние две рюмки с текилой.

― Тронешь рюмку, я тебе яйца отгрызу, – шикнула на него пьяная Юля. Потому как не им предназначалась нетронутая выпивка. Папе и Ире, двум самым близким ей людям, которых она уже никогда не увидит…

― Чего?

― Отвалили от девушки. Оба, – рявкнул охранник заведения Вася, приставленный Бариновым для присмотра за безопасностью Юли. Она кивнула ему в знак благодарности, встала из-за стола, кинула деньги и на нетвердых ногах вышла из заведения на парковку.

Дойдя до машины, она почувствовал на своем плече чью-то потную ладонь и противный смех:

― Че, цыпа? Уже уезжаешь? Так давай вместе, оттянемся! У нас с собой имеется, – наглый сопляк достал маленький пакетик с белым порошком.

― Я пас. И вам советую не злоупотреблять, – ответила Юля и развернулась к машине.

― Да ладно тебе, мы веселые. Кайфанем, а? Тебе понравится! – не унималась эта сволочь и тут же стала лапать Юлю своими грязными руками.

― Я сказала «нет»! – заорала Юля, оглядываясь в поисках охранника Васи. Поняв, что на парковке никого и ждать помощи неоткуда, Юля со всей силы ударила молодого сопляка в пах. Тот мгновенно завизжал от боли: