Но мне так хотелось увидеть его в последний раз. Попрощаться не прощаясь.

Может, вообще в квартире его любовница, поэтому он преградил мне путь? С каждой секундой мысли об этом приближали меня к точке кипения. Ещё чуть-чуть, и я просто взорвусь.

Успеваю пробежать пару лестничных пролётов, как Марат хватает меня в охапку. Прижимая спиной к своей груди. Ощущаю его горячее дыхание на щеке.

– Пусти. Ты мне так все кости переломаешь! – сдавленно пищу, пытаясь избавиться от его рук. Безуспешно.

– Не пущу, – Марат, как животное, действующее на инстинктах, зарывается носом мне в макушку, втягивая запах, и с рыком отвечает: – И только бог знает, как сильно мне хотелось переломать все твои косточки. Одну за другой. Но сейчас я не хочу ничего слышать про тебя и Котова. Я слишком соскучился по тебе.

Зимний пуховик не даёт Марату залезть мне под одежду. Он наконец освобождает меня от своих болезненных объятий. И не успеваю вздохнуть, как оказываюсь прижатой к стене, рядом с лифтом.

– Ты что творишь? – удивлённо выдыхаю, наблюдая за тем, как муж опускает собачку молнии моего пуховика вниз.

– Собираюсь исполнить супружеский долг, – абсолютно серьёзно отвечает.

Как только полы верхней одежды разошлись, Марат прижался ко мне разгорячённым телом. Намеренно показывая степень своей готовности.

– Ты чокнулся? – шиплю сквозь зубы, пытаясь его оттолкнуть.

В этот момент старушка-соседка по этажу проходит мимо, шипя проклятия:

– Постыдились бы!

И мне действительно становится стыдно. Но моему почти бывшему мужу – нет. Его горячие губы обжигают шею. Прикусывает, лижет, оставляя следы, так, будто нам по восемнадцать лет. Пока руки мужа блуждают под моим свитером, сминая грудь, скрытую бюстгальтером.

– Конечно чокнулся, ты свела меня с ума, Вика, – отвечает муж, запуская руку в мои волосы и больно сминая в пальцах.

– Тогда отпусти меня и иди лечиться, – выплёвываю слова ему в лицо, наблюдая за тем, как от подступающей злости сжимается его челюсть.

Марат смотрит на меня из-под сведённых бровей, но всё же отступает. Тяжело вздыхает, будто бык, перед которым машут красной тряпкой.

– Любовницу свою ждал, поэтому такой возбуждённый? – задаю самый логичный вопрос, пришедший в мою голову.

И хотела бы справиться со своей ревностью, но рядом с ним сил держать хорошую мину при плохой игре не выходит. И это отравляющее чувство ядом текло по моим жилам.

Муж умело изображает непонимание. Затем с ухмылкой качает головой. Дескать, я всё придумала.

– Ангелина мне не любовница, – заявляет Марат, беря меня под руку и ведя обратно в квартиру.

От одного её имени внутри меня всё покрывается льдом.

– А кто? Донор слюны?

– Очень смешно, жёнушка, – Марат заводит меня в квартиру и закрывает за нами дверь.

Я немного выдыхаю. В квартире никого, кроме нас. И жуткий беспорядок. Неужели он не пускал сюда даже свою мамочку? Удивительно.

Но внутри радуюсь, ибо ужасно не хотелось столкнуться здесь с его любовницей.

Вешаю на плечики пуховик и убираю в шкаф. Всё такое знакомое. Родное. Мебель и аксессуары, которые я с такой любовью подбирала, вкладывая душу.

– Где твои вещи? – Наконец до Марата доходит, что я не возвращаться пришла. И вслед за умными мыслями его взгляд меняется. Становится цепким. Настороженным.

– Здесь. За ними и пришла, – отвечаю, стараясь не отводить взгляда.

– А я уж решил, что ты одумалась, – холодно отвечает. Смотрит разочарованно. Будто он действительно не ожидал от меня подобного поведения.

Учитывая свои весьма скудные средства, забрать одежду и вещи первой необходимости не кажется такой уж дурной затеей.