– Куда тебя отвезти? – спрашиваю, когда мы покидаем ресторан.

– Никуда, я на метро, – вежливо отказывается, но я с этим не согласен.

– Нет, Синеглазка, я обязан отвезти тебя домой, не могу позволить, чтобы ты щеголяла в таком платье по улице, – проговариваю и осматриваю её с головы до ног.

Платье приличное, чуть выше колен, без откровенных вырезов, и вообще, на деле мне плевать, но эти фразы рабочие, и я просто пользуюсь своими знаниями.

– В кафе я ведь как-то приехала, – улыбается, стряхивая невидимые пылинки с полы. – К тому же мне недалеко, – добавляет, и я сдаюсь, только чтобы не напирать.

– Ладно, тогда до завтра, – делаю шаг к ней, чем снова сбиваю её дыхание.

– Да, – чуть ли не шёпотом отвечает.

– Буду ждать с нетерпением, – произношу и, наклонившись, обнимаю одной рукой и целую в горячую щёку. – Пока, мелкая Синеглазка, – бросаю и, дождавшись лёгкого кивка от неё, иду к своей машине.

Едва завожу мотор, звонит мой телефон. Взглянув на экран, вижу имя звонящего. Провожу пальцем по зелёной трубке, поставив на громкую связь, и вклиниваюсь в поток автомобилей.

– Папа? – отвечаю.

– Ты помнишь, что мы вас сегодня ждём? – спрашивает отец, ровным тоном.

На фоне слышу какой-то шум, и, если не ошибаюсь, он занимается чисткой мангала.

– Помню, конечно! – восклицаю обвиняющим голосом.

– Смотри не опаздывай, а то мне от мамы огребать, – последнее говорит шёпотом, и я прыскаю от смеха.

– Уже еду, не бойся, – проговариваю с улыбкой.

– Давай, осторожнее на дороге, – бросает, а я только глаза закатываю.

– Мне не пятнадцать, пап, – вздыхаю, иногда их опека выходит за рамки.

– Мне насрать, сколько тебе лет, – последнее, что говорит, перед тем как бесцеремонно отключить звонок.

Свою семью я обожаю, мы с братом и сёстрами выросли в любви и понимании. Нас всегда слушали, давали советы, баловали, но в то же время воспитывали строго. И если папа мог позволить себе разговаривать подобными словечками, мама следила за нашим лексиконом. Не дай бог, у кого-то изо рта вырвется какое-нибудь неприличное слово, первым делом отхватывал отец, а потом и мы с Ником.

Всю дорогу до дома из головы не выходят синие глаза мелкой девчонки. Ксюша совершенно точно отличается от привычных девушек вокруг меня. Нет, выглядит она не менее эффектно, ухоженная, платье, макияж, но всё же есть в ней что-то, что выделяет её. Возможно, наивность, отсутствие корысти, она явно не гонится за парнями побогаче и наверняка верит в принца и любовь до гроба.

Где-то внутри меня червячок сомнения грызёт, но я не собираюсь делать что-то из ряда вон. Походим немного за ручку, поиграем в любовь, потом горизонтальное положение, а там уже как получится. Хотя ничего по итогу не выйдет, Ксюша не сторонник связей без обязательств, а я пока не хочу становиться моногамным. Рано мне, и я слишком люблю свою свободу. Конечно однажды я создам семью, но лет так через пять, как минимум. А до того дня не буду лишать себя удовольствий.

Заезжаю во двор родного дома, отметив на парковке под навесом рядом с внедорожником отца и новеньким белым жуком матери Мустанг Ника. Я, конечно, не подарок, но мой братец и подавно, вот он за день может трёх девиц поменять. Иногда мне кажется, что характером я в мать пошёл, хотя внешность – копия отца. Но я куда спокойнее, предпочитаю классику во всём, в том числе в тачках. Мой Мерс С-класса подчёркивает мой деловой рубашка-стайл. А Ник – серьги в ушах, пирсинг в носу, татуировки и хищный холодный взгляд.

– Данечка! – восклицает мама, едва я оказываюсь в холле дома. – Кажется, ты ещё больше вырос, – произносит, заключив меня в объятия.