Эта ни к чему не обязывающая фраза резанула меня острее хорошо заточенного ножа. Я улыбнулась, сохраняя внешнее спокойствие, и поблагодарила, хотя внутри болезненно и грубо засаднило, срывая едва наросшую корку, безжалостно бросая меня в воспоминания, воскрешая в сознании лицо, улыбку, жадный прерывистый шёпот: «Моя птичка…».

Обрадовать Сейджа…

Как бы я этого хотела – иметь возможность и впрямь его обрадовать, быть уверенной, что он заранее любит нашего ребёнка, даже хотя бы просто увидеть его сейчас и почувствовать, как его большая ладонь ложится на то место, которое сейчас, словно защищая, накрывает моя.

Но нет. По крайней мере, пока я не буду уверена, что он полностью владеет собой – и что желание отомстить Рейборну перегорело, ушло, что его место действительно заняла любовь, о которой ни разу не говорил мне. Только тогда я осмелюсь признаться, что понесла от него, что родила от него дитя. А до тех пор – оно будет только моим.

Поблагодарив повитуху, я поспешила подняться.

Впереди разговор с отцом, который нельзя откладывать.

Отец работал, на входе в подземелье висела предостерегающая красная дымка: не беспокоить. Я провела по ней пальцами, вырисовывая сложный жест – знак, что есть неотложное дело. Теперь, как только отец сможет без вреда для эксперимента прерваться, дымка на краткое время исчезнет. В том, что он, как всегда, занят экспериментами, я не сомневалась. Обычно и дин Койоха помогал ему, но сегодня, я знала, он показывал своей семье город – хвала богам за это.

Не прошло и нескольких минут, как дымка заколебалась и тихо истаяла. Подхватив подол, я начала осторожно спускаться. Лестница в подземелье, довольно широкая, но крутая, с низким потолком, и раньше не казалась мне безопасной, а сейчас было страшно вдвойне. Мысль о том, что теперь я не одна, что в ответе не только за себя, что должна быть куда осторожнее, чем прежде, угнездилась в разуме и подогревала беспокойство.

Отец сам раскрыл тяжёлую дубовую дверь в свой кабинет. Улыбнулся, увидев меня:

– Кого я вижу! Прекрасная невеста озарила светом моё скромное убежище!

Он всего лишь подшучивал, но у меня внутри глухо засаднило. Невеста… Я была готова бежать от этого брака хоть на край света, а отца, в отличие от меня, очень радовало надвигающееся торжество, он был горд и счастлив, что единственная дочь идёт под венец. Не так давно меня уже представили королю официально, и вся столица шумела о нежданно-негаданно обнаружившейся дочери графа Рейборна.

Мне придётся причинить ему боль. Как-то он воспримет мои слова?

– Отец, – зайдя внутрь, сказала я тихо, но отчётливо. – Я хочу отменить свадьбу. Я не выйду замуж за нейда дин Койоху.

Улыбка сползла с его лица. В глазах мелькнуло изумление, неверие, непонимание. Отец закрыл дверь, медленно, будто взвешивал каждый шаг, подошёл, тяжело опустился на табурет. Мотнул головой, чтобы я села на стул с высокой спинкой, который обычно использовал сам.

– Почему, Тинна? – спросил он, когда я выполнила пожелание. – Ты же была согласна. Что стряслось?

Я покачала головой:

– Пожалуйста, не требуй объяснений. Просто прикажи отменить приготовления.

– Да как же так!.. Скажи толком, в чём дело? Ард? Неужели он осмелился дотронуться до тебя? – он повысил голос, кулаки невольно сжались, а лицо покраснело.

Скажи я «да», и дин Койохе крепко достанется. Я спрятала невольную улыбку. На душе чуть потеплело.

Это было так по-отцовски: знать, что я уже не невинна, потому и выдавать за своего порученца – но всё равно, даже этому самому порученцу не позволено коснуться меня до свадьбы. Всему своё время.