– Не волнуйся. У меня ведь машина. Попроси своего друга сбросить мне локацию, и я быстро найду дом декана.

Клюнула рыбка на крючок. Вин внутри себя улыбался. Какое счастье, что Карине действительно нужна была помощь с каллиграфией.

Вонг топтался перед дверью в кабинет декана. Он знал, что тот ещё никуда не ушёл, но войти не решался. Джено и Минки разозлились на него за это решение, но Вонг хотел избавиться от груза и наладить отношения с человеком, являющимся отцом девушки, которая запала в душу парня.

Подняв кулак для стука, он замер. Губы были сжаты. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Надо было собраться.

Раз, два, три…

Он постучал.

– Войдите! – крикнули за дверью.

Вонг вошёл, дико волнуясь.

– О, Вонг Кьюнг! Заходи, заходи.

– Я… пришёл поговорить.

– Ну, слушаю, – деловито сказал Мун Пак Кимчи. Декан уже догадывался, что парнишка ему скажет. Всё слишком очевидно.

– Это был я, – быстро произнёс Вонг, сглотнув. – Я влез в ваш дом, чтобы найти тетрадь. Просто потому, что положил туда важное письмо из банка для отца. Я ничего не украл и вашу дочь не пугал, клянусь.

Пак Кимчи потирал подбородок, но ничего не говорил.

– Можете оштрафовать меня как угодно, только… родителям не говорите.

– А друзья твои?

– Они в этом не участвовали. Тетрадь моя, я и лез за ней. – Вонг склонился. – Прошу прощения.

То, что произошло дальше, стало для Вонга полной неожиданностью.

Мы приехали в деревенский домик, чего я совершенно не ожидала. Вокруг тишина, запах мокрой листвы, запах леса и древесины. Место умиротворяло, мысли становились связными и ясными. Здесь я хотела отдыхать.

Внутрь домика мы зашли лишь для того, чтобы взять посуду и некоторые принадлежности для того, чтобы разжечь мангал. Мы с Леа надели куртки, поскольку вечер был прохладным. Со надел шапку, но длинные пряди волос выглядывали, создавая ему образ хулиганистого мальчишки. В этот вечер он много шутил, рассказывал смешные истории про свою собаку. Джун практически не говорил. Он был занят мясом, но иногда выдавал короткие реплики.

Мы с Леа попытались поиграть в бадминтон, но получалось очень плохо. В конце концов, мы уселись на скамейку и принялись готовить рамен на горелке. Еда получилась очень вкусной. Мы то и дело мычали, пробуя то одно блюдо, то другое. Джун приготовил просто волшебно вкусное мясо, а лапша на горелке получилась такой вкусной, что я даже добавки взяла.

Осенью темнело быстро. Джун включил фонари, что были установлены во дворе. Некоторое время мы ещё болтали, а потом Со обнаружил вдалеке озеро и предложил Леа прогуляться. Я забеспокоилась, потому что не желала оставаться с Джуном наедине. До сих пор всё шло просто превосходно и ничто не волновало меня. Я не знала, о чём мы с Джуном будем говорить. Боялась предстоящего разговора. Этот парень очень сдержан, но он умел быть настойчивым, а это пугало.

С грустью я наблюдала за тем, как Леа и Со удаляются от нашей беседки. Вздохнув, я съёжилась у печки, обняла колени и положила на них голову. Я слышала шуршание одежды. Джун прибирал со стола, а потом вдруг мне на плечи легло одеяло.

– Холодно, – сказал Джун, присаживаясь рядом. – Не хочу, чтобы ты заболела.

– Я крепкий орешек, – тихо ответила, думая о Йонгтене. Некоторое время мы молчали, глядя на тлеющие угольки в печке. – Джун?

– Да?

– Я слышала, что у Йонгтена с братом приключилась беда. Что-то серьёзное?

– Ренхо слишком ранимый парень. Рано или поздно этого следовало ожидать, но никто всё равно не ожидал. – Джун грел руки у огня, на меня он не смотрел. – Безответная любвь, разбитое сердце… Ему двадцать три. Не маленький, а задумал перерезать себе вены. Йонгтен его очень любит, поэтому тяжело воспринял новость.