— Эй, все нормально?

Я слышу знакомый, грубый голос Грачёва и в этот момент меня охватывает невероятное облегчение. Я даже не сразу заметила как сильно была напряжена до этой секунды.

Артём меня отпускает и те места, за которые он меня держал, пульсируют от боли. Либо мне кажется, потому что я снова вспомнила о том, как он раньше на меня поднимал руку, как он мог дать мне пощечину, разбив при этом губу, или же толкнуть так, что я теряла равновесие, а после в придачу пихнуть ногой. Но самый страшный случай был, когда я попыталась от него в очередной раз уйти и он толкнул меня к стене, отчего я сильно ударилась головой, получив сотрясение мозга.

Эти воспоминания не дают мне покоя, поэтому когда я вижу Артёма, то меня чуть ли не парализует от страха, хотя я понимаю, что такое вряд ли повториться, я же уже не его девушка, он не может надо мной издеваться.

— Да у нас все хорошо, — говорит бывший, сверкнув предупреждающим взглядом, словно предупреждая, чтобы я держала рот на замке.

Однако так же я заметила, как он слегка сжался, видимо, испугавшись того, что его застукали за тем, что он пристает к девушке. А вот Макар выглядит уверенно, плечи, как обычно, прямые, взгляд острый, режущий, а губы поджаты в тонкую линию.

— Я спросил не у тебя, — говорит он с неким отвращением, а после делает шаг ко мне и, положив руку на мое плечо, притягивает к себе поближе. — Карин, ты в порядке? Ты такая бледная.

Мне показалось, или он спросил это с заботой? У него даже взгляд изменился, когда он смотрит на мое лицо, он обеспокоен, так смотрят на бездомных, голодных котят, которым необходима незамедлительная помощь.

— Думаю, да, — хриплю я и чуть дергаю плечом, чтобы он меня отпустил, потому что ощущаю себя неловко.

Грачёв заводит меня за свою спину и делает уверенный шаг по направлению к Артёму, который делает два шага назад.

Ох, черт. Главное, чтобы они не устроили здесь мордобой. Я даже за бывшего как-то переживаю. Макар его просто размажет по асфальту, почему- то мне так кажется. И дело тут не в том, что он выше соперника или шире, а в спокойствии, которое он показывает, но, как говорят, в тихом омуте… Не знаю, Грачёв точно сильнее.

— Слушай сюда, как там тебя?

— Артём, — отвечает парень, перестав отходить.

— Артём. Обидишь эту девушку, значит обидишь меня.

Ого! Вот это новости.

Я, конечно, не за агрессию, но на самом деле приятно, когда за тебя вступаются, когда кто-то может за тебя постоять.

Все же повезло его девушкам, именно в этом плане.

— Я думаю, она сама может решать, — как-то с опаской произносит Артём.

В воздухе повисает напряжение и я обращаю внимание на то, как Макар сжимает руки в кулаки.

— Макар… — подаю я голос. Подхожу сзади и глажу его по спине, сама не соображая, что творю. — Я не хочу разборок.

Минута напряжённого молчания, а я продолжаю его поглаживать, чтобы он не накинулся на Артёма. По сути ничего страшного не произошло, здесь не о чем с ним разговаривать и тем более марать об него руки.

— За неё решаю я. А мне не нравится то, как ты с ней разговариваешь и то, что ты ее трогаешь без ее позволения. Я тебя предупредил, — угрожающе произносит и бывший как-то быстро затихает. Макар поворачивается ко мне и, взяв за руку, указывает в другую сторону. — Пошли.

Грачёв ведёт меня, как я понимаю, к своей машине, которая стоит заведённая неподалёку, а я опускаю глаза вниз, смотрю на наши сцепленные руки.

В груди и животе начинает гореть и щекотать. Мы как настоящая любящая друг друга парочка и он словно наслаждается, не отпускает, даже, когда я слегка дёргаюсь.