– Так что ты здесь делаешь? – продолжает допытываться подруга.

– Кирилл просто купил этот бар, вот и всё, – говорю вроде бы спокойно. 

– И всё? – хмыкает она. – И между вами двоими ничего нет?.. Ты не подумай, Ась... Я помню твою увлечённость им, но с тех пор многое изменилось.

– Например? 

– Например, выросла конкуренция. Соболев – самый желанный жених в городе. Все хотят его получить. Так что...

– Я вышла замуж, – перебиваю Ольгу. – Меня можешь не записывать в число конкуренток.

Она заметно расслабляется, а я сдерживаю желание поморщиться. О моей беременности Оля не говорит, словно не помнит. Меня это, безусловно, радует, но я всё-таки боюсь, что её амнезия напускная. И что она при удобном случае расскажет Кириллу об этом.

Но напоминать ей мне совсем не хочется.

Ольга рассматривает проект, который я выбрала. Но судя по мечтательной улыбке на лице, думает совсем не о работе.

– Я всё понять не могла, почему Кирилл так вгрызся в этот убогий бар, – говорит она задумчиво. – В городе полно мест, достойных его внимания... А теперь встречаю тебя, – резко отрывает взгляд от папки и прожигает им меня. – Ты изменилась, Ась. Признаюсь, вряд ли тебя узнала, если бы ты прошла мимо меня на улице. Ты стала держаться намного уверенней. Похорошела.

В других обстоятельствах я бы восприняла всё это как комплимент. Но не сейчас. Похоже, Оля всё-таки записала меня в ряды своих конкуренток.

– Что стало с твоей беременностью, Ась? – вдруг спрашивает она, понизив голос до шёпота.

И тут я понимаю две вещи. Первая – она помнит! А вторая – она совершенно точно ничего не расскажет Кириллу. Потому что ей это невыгодно.

– Надеюсь, ты послушалась моего совета и избавилась от ребёнка? – продолжает шептать Ольга. 

Я вздрагиваю. В комнате вдруг становится как-то холодно. Чувствую, как между нами нарастает взаимная гнетущая неприязнь. Ведь я понимаю, что именно такую информацию Ольга наверняка с удовольствием озвучила бы Соболеву. 

«Эй, да ты же был с ней! Она забеременела – и сразу же избавилась от ребёнка, потому что он твой».

Я отчётливо представляю колючий ледяной взгляд Кирилла на своём лице. Вновь вздрагиваю и смотрю в глаза бывшей подруги.

– Ребёнка я родила, – говорю, растягивая на губах дежурную улыбку. Наблюдаю за её реакцией и вижу одновременно и испуг, и злость. – Но это ребёнок Олега. Я тогда ошиблась.

– Олега? – переспрашивает Оля.

– Да, моего мужа.

– Но... – она явно пытается сложить пазл. На лице отображаются мыслительные муки. – То есть ты спала с обоими? У тебя тогда был какой-то Олег, о котором ты мне не рассказывала?

– Это уже старая история, Оль, – стараюсь говорить миролюбиво. Приближаюсь к ней, мягко провожу по плечу, заглядываю в глаза. – Соболев меня не помнит, и я хочу, чтобы всё так и оставалось. У меня есть семья, и увлечение Кириллом теперь тоже лишь история. Очень давняя. Надеюсь, ты понимаешь?

В её взгляде появляется озадаченность, быстро сменяющаяся на согласие. 

Она однозначно ему не расскажет! Не станет намеренно нас сближать.

– Конечно, семья – это важно, – Оля часто кивает и отводит взгляд. Её фальшивое участие слишком очевидно. Она вновь заглядывает в проект. – Что ж... Отличный выбор. Нужно отдать проект Соболеву.   

Я отхожу в сторону, и Ольга покидает гримёрку. Однако спустя мгновение вновь заглядывает внутрь.

– Даже не верится, что скромняшка Ася водила шашни сразу с двумя парнями, – хмыкает она. – Не ожидала от тебя.

Оля уходит, а я зажмуриваюсь. Сейчас я жалею о своей лжи. Да и вообще жалею о том, что постоянно вру. Я почти утонула в этом вранье, и нет ни единого шанса на спасение.