Чтобы не погружаться в свои мысли, отвлекаюсь снова на еду.

«Жаль, что у них Манулов за главного», - снова проносится в голове.

Обещаю себе, что если в следующий раз они прилетят, работать с ними не буду. Чем дальше, тем больше мне отвратительна рожа Манулова. Сижу и молюсь, чтобы он скорее нажрался, а я смогла незаметно уйти. Но этот гад все не пьянеет. Такую зверину хрен накачаешь. Сколько ж ему надо выпить, чтобы хоть немного захмелеть?

Влад продолжает сливать стопки под стол или за плечо, пока никто не видит и неожиданно много улыбается. Мне. Первый раз за два дня. А я уж думала он всегда серьезный и улыбка не его конек.

Через полчаса не выдерживаю страстей пьяных мужиков, громкого смеха и нудных тостов, выхожу снова в туалет. Направляюсь с четким намерение покурить. Нервы не к черту. Понимаю, что скорее всего Влад пойдет за мной, поэтому меняю направление и выхожу на улицу. Заворачиваю за угол. Прячусь. Закуриваю.

Жадно втягиваю первые две затяжки и чувствую головокружение. Снова две затяжки. Наспех, боясь, что прервут, но никто не приходит. Скуриваю сигарету и облокачиваюсь о стену. Наконец-то, тишина. Мне хорошо. Прикрываю глаза. Как же хочется домой к Олеське и к нему.

«Тьфу, опять он в моих мыслях. Нет его, нет. Он завтра улетает…»

- Давно куришь? - раздается голос Влада настолько близко и неожиданно, что я вскрикиваю.

Он обнимает меня за плечи и разворачивает к себе. Лицом утыкаюсь в его грудь и все… теряюсь в запахе его сногсшибательного парфюма.

Да, что ж это такое. Отстраняюсь и делаю шаг назад.

- А можно не нарушать мое личное пространство?

- Мне нравится.

- Что? Выводить меня из равновесия?

- Фисташка, ты на вопрос ответишь?

- Что за панибратство? - смотрю исключительно за его плечо, боясь увидеть лицо и снова потерять себя.

- Я не люблю повторять дважды, - берет мою руку и уже нежнее притягивает к себе.

- Давно. Почему Фисташка?

- Так ты ж Астахова. Асташка - Фисташка.

Закатываю глаза. Так меня еще никто не называл.

- Постоянно куришь?

- Нет. А какая вам разница вообще до моей жизни.

- Ты.

- Да, ты. Тебе, - закипаю.

Все это время Влад смотрит на меня. Глаз не сводит, а я куда угодно, но не на него.

- Кира, тебя учили, что при разговоре нужно смотреть собеседнику в глаза?

Не ведусь на провокацию. Молчу.

Влад берет мой подбородок и поворачивает лицо так, чтобы я смотрела прямо на него.

- Скажи, я могу сейчас уйти? Я не хочу сидеть здесь до последней стопки Манулова, - вдруг жалобно спрашиваю я.

- А сидеть и не придется, мы скоро отсюда уходим, - отпускает лицо

- Куда? - удивляюсь я.

- В клуб. Ты танцуешь?

- Что ты имеешь ввиду?

- Танцуешь?

- Я не пойду с вами в клуб.

- Почему?

- Влад, это уже не входит в мои обязанности.

- А если я тебя зову?

- Нет, - в этот момент в горле запершило. Как будто что-то помимо меня сопротивлялось говорить «нет».

- Довезешь нас?

- А что, у меня выбор есть? - вздыхаю.

- Фисташка, ты на вопрос не ответила.

- Прекрати меня так называть, - свожу брови к переносице.

Смотрит на меня, ожидая ответ.

- Танцую, - честно отвечаю я.

Влад улыбается.

- Хорошо.

- Не называй меня больше фисташкой.

- Почему? Тебе неприятно?

- У меня есть имя.

- Не могу обещать.

- Хотя, какая разница, - тихо отвечаю, - вы ж все равно завтра улетаете.

- Я бы не был так уверен, - ухмылка так и не сползает с лица мужчины.

- Но мне говорили только три дня, - поднимаю глаза и на секунду все-таки зависаю, теряясь в серых ледниках, - Манулов передумал? - доходит до меня, и я пугаюсь такой перспективы.

- Он как раз на этой стадии. Думает.