Мы дорезали последний салат, когда вернулся Влад с огромными пакетами и елью, которая торчала из багажника его машины. Мы с мамой прилипли к окну.

- Он ее в свою дорогущую тачку положил, – замеялась тихонько мама, - ты представляешь, сколько там теперь иголок? А ты говоришь просто так подвез. Меня б так кто-нибудь подвозил с другого города, - веселиться она.

Молча наблюдаю, как Влад вытаскивает огромное дерево из машины и не знает в какую руку брать пакеты.

- Иди помоги, - толкает мама.

- Пусть сам.

- Кира, не веди себя так, будто воспитывалась улицей. Иди помоги.

- Мама, - спохватываюсь я, и перехожу на шёпот, - прошу тебя ничего не говори о детдомовских детях и воспитании на улице при Владе, ладно?

- А что? – делает серьёзное выражение лица, - он из детдома?

- Да.

- Спасибо, что предупредила. А теперь беги, встречай.

Надеваю пальто и выхожу навстречу.

- Кир, - улыбается Влад, держа в одной руке ель, а во второй многочисленные пакеты, - я заметил у вас ели нет, решил исправить ситуацию.

- Обычно я покупаю ель, когда приезжаю, но в этот раз не успела. Спасибо, что позаботился, - улыбаюсь я.

Разговор с мамой немного расслабил меня. Ушло напряжение и злость. Все-таки канун нового года, нельзя с плохим настроением. Поэтому решаю оставить все обиды и недомолвки в этом году. А все остальное мы с Владом решим потом. Не портить же праздник.

- Игрушки есть?

- Да.

- Тащи.

- Ты хочешь во дворе поставить?

- Да. Видел у вас там переноски есть для открытых пространств, а я еще гирлянды захватил, поможешь развесить все это добро?

- Конечно, - снова улыбаюсь, - сейчас только оденусь теплее.

- Я с тобой.

Влад заносит все во двор, а пакеты несет в дом.

- Мам, мы елку решили ставить на улице. Влад еще гирлянды купил, управишься без меня?

- Да, тут осталось-то, - машет рукой, - конечно, идите, - Влад, а вы что в костюме елью заниматься будете?

Влад застывает на месте и осматривает свою одежду.

- У вас есть во что переодеться?

- Да я пиджак сниму и в рубашке пока похожу.

- Э, нет, - мама вытирает руки о полотенце, и идет в комнату, - пойдемте.

Они удаляются, а я бегом бегу к себе в комнату и тоже переодеваюсь в болле теплую одежду для улицы. Через пять минут возвращаюсь на кухню и слышу, как Влад с мамой припираются. Прислушиваюсь. Ну, понятно, Влад стесняется, что мама дает ему вещи деда. Новые, я знаю, что они у нас есть. Он так и не успел одеть, а мама с бабушкой так и не выбросили. Год прошел, а они все еще никому не отдали.

Еще через 5 минут Влад выходит в спортивных штанах и черной футболке. Только вот одежда не дедушкина, а папина–ношеная. Я застываю на месте.

- Ты не говорила, что у тебя дед был такой же комплекции, как и я, - удивляется Влад, - смотри, как влитое, как будто на меня пошито, - показывает свитер.

Смотрю на дедушкин свитер, папину одежду и вдруг чувствую, как сердце простреливает игла боли. Мама не говорила, что хранит вещи отца. Вижу Влада в домашней одежде папы и чуть чувств не лишаюсь.

- Кира, - пугается мама, - а Влад меняется в лице.

Я бегом выскакиваю из кухни на улицу и застываю по середине двора. Что это было? – несется в голове. Мама же не могла сделать это специально?

- Кира, - выходит Влад, - что случилось? Это не деда вещи, да?

- Папины, а ты оказывается так на него похож, - выпаливаю я и прикусываю язык.

- Давай я сниму, я ж не знал.

- Не надо, - поворачиваюсь к нему лицом, - все нормально, просто я не ожидала, что они остались у мамы, - делаю шаг и вдруг обнимаю его. Утыкаюсь носом в район груди и втягиваю папин запах и плачу. Горько. Первый раз разрешив себе слезы при ком-то постороннем. Но в этот момент просто не могу себя сдержать.