– Нет-нет-нет, Градов, остановись! – испуганно проговорила я, соображая. – Знаю, всё выглядит ужасно, но не спеши, прошу! Тетя периодически срывается, это правда. Но когда она в завязке, всё отлично, правда. Не надо никуда обращаться, всё в порядке. Мне бы просто доучиться, просто переждать немного. Прошу тебя, никуда не надо обращаться!

Руки задрожали от страха и волнения. Если он расскажет своим родителям или сам привлечёт внимание учителей, то Надю точно лишат опекунства. Мы и так везде на галочке, а не трогают нас, по большей части, потому что многие знали мою бабушку и маму. Но времена меняются, везде уже новые сотрудники, и они то точно не станут закрывать глаза на то, что тут творится.

– Тише, успокойся, – сказал Градов и выставил ладони вперёд. – Я понимаю, Лен. Я лишь хотел предложить обратиться к мастеру по установке замков. Дверь нормальная здесь, проблем возникнуть не должно.

– Конечно, завтра же обращусь, – кивнула я поспешно, лишь бы уже ушёл. – Дим, спасибо за помощь и участие, я тебе очень благодарна. А сейчас мне нужно сделать уроки, тебе, наверное, тоже. Так что давай прощаться.

Дима мне не поверил. Он продолжал сидеть, осматривал комнату, иногда задерживая взгляд на чём-то. Я растерла лицо ладонями. Глаза почему-то болели. Голова тоже. Ну почему он не уходит? Опустила ещё дрожащие руки на колени и устало посмотрела на Градова. Взгляды встретились.

– Я даже не знаю, как спросить, – заговорил одноклассник и замялся, вновь отправляя моё сердце в пятки. – Может, сходим в пиццерию? Тут рядом хорошая есть.

– Это ещё зачем? – обречённо спросила я, уже ничего не понимая.

Градов опять замешкался, ладонью прочесал волосы.

– Ну, поужинаем, а то как ты… – Дима осекся, очевидно, сам удивившись своей нерешительности. – Дубровина, ты поесть хочешь? Я вот хочу. Домой тебя проводил, от хулиганов спас, так что теперь либо корми, либо пойдем уже. Дойти помогу, не волнуйся.

Этот парень удивлял меня всё больше. Неужели он, как и я, растерялся и не знал, как вести себя? Но пора заканчивать.

– Дима, пожалуйста, уезжай. За меня не волнуйся. Как ты верно заметил, подобное происходит не впервые. Я разберусь, где и как мне поужинать, – проговорила я тихо, спокойно, но мои слова не подействовали, и я не выдержала: – Просто дай мне побыть одной, ладно? Мне это очень нужно.

Голос сорвался, слезы снова проступили на глазах. Градов порывисто встал, схватил свой рюкзак, поднял упавшую шапку и отправился к выходу.

– Я понял. Извини за настойчивость. Тогда, до завтра. И, если что-то понадобится, звони. Номер скину в личку.

– Спасибо, – ответила тихо, а когда услышала, что входная дверь закрылась, всхлипнула и разрыдалась, закрыв лицо руками.

***

Долго страдать мне не дали. Казалось бы, а что такого, выплеснуть всё, что душило, но нет, это непозволительная роскошь. И громкий резкий стук в дверь тому подтверждение. Я побежала в коридор, прихрамывая, и всем телом налегла на дверь, повернула замок. Один оборот и блок. Уф. Значит, за Градовым я всё же заперла дверь. А тот, кто был сейчас по ту сторону, попытался войти.

– Надюх, это я. Прости, слышишь? Открывай! – заорали в подъезде.

Мужской голос усилился эхом. Стыд-то какой. Он, наверняка, слышал щелчок замка, но отвечать я не собиралась, иначе вообще не отстанет. Таких ничем не прогонишь.

Слезы не останавливались, жгли лицо. Я всхлипывала, вытирала опухшие глаза и нос. Так. Времени уже много, а дела за меня никто не сделал. Надо успокоиться.

Тётя спала в своей комнате, в обнимку с тем, что стало ей так дорого, прямо в куртке. Иногда мне было её жалко до слёз, я искренне сочувствовала и хотела помочь, и старалась сделать это, всеми силами. А иногда… Лучше даже не обозначать те эмоции, которые она порой вызывала во мне. В страшном коктейле было много составляющих, от горячей ненависти до ледяного презрения. Но в эту часть своей души я старалась не заглядывать.