Теперь с ее стороны в диалог вступает гробовая тишина. Я даже отнимаю телефон от уха, решив, что связь прервалась. Ни черта — счетчик тикает.

— Роман Алексеевич…

О да! Черт подери, скажи это еще раз, крошка! Пожалуй, я буду звонить тебе по ночам, когда кукла не в настроении щекотушками заниматься.

— Верно, — произношу все с той же ярко выраженной дерзостью в голосе. — А вас, простите, как зовут?

Она почему-то нервно откашливается:

— Дарья Николаевна.

Дарья… Даша… Дашуля…

— Роман Алексеевич, — вырывает она меня из мира грез, — меня беспокоит поведение Артура. Мальчик сейчас в том возрасте, что…

— Тс-с-с… — перебиваю я ее, хотя слушал бы и слушал, не пори она чушь. — Я подъеду завтра в школу после шести вечера. Дождитесь. Все обсудим. И… — я делаю паузу, слушая ее сбившееся дыхание, — не вносите меня в чат класса. Мне плевать, какой перловкой кормят в школьной столовой, какие жуткие шторы в актовом зале и почему вместо музыки послезавтра математика. Этими вопросами занимается няня Артура.

— Но…

— До завтра, Дарья… — нарочно замолкаю, инсценируя кратковременную потерю памяти.

— Николаевна, — обозленно напоминает она.

— Да. Спокойной ночи. Дарья. Николаевна. — Не дожидаясь ее ответа, прерываю звонок и, сжав телефон в кулаке, восклицаю: — Да, да, да, черт возьми! Я не я, если она не окажется в моей постели!

— Понятно, — монотонно бормочет Фаза. — Мы по-прежнему домой? Или вернуть вас к Кристине?

Я опускаю взгляд на свой пах, где свободная рука лежит прямо на стояке. Вспоминаю о кукле и чувствую, как кровь возвращается на место. Не хочу ее. Надоела.

— Нет, — вздыхаю огорченно. Умеет же Фаза тоски нагнать. — Домой.

4. Глава 3. Дарья

Домой Степа возвращается глубоко за полночь. Не принимая душ, укладывается в гостиной на диване. Скорее всего, не хочет меня разбудить. Знал бы, что не сплю, лег бы в нашу постель. Но не зову его, хоть и соскучилась. Мысли другим заняты. Не хочу имитировать возбуждение: не заслужил он такой подлости.

В десятый раз разблокирую телефон. Жду чего-то, сама не знаю — чего. Очередного звонка от наглеца Чеховского? Сообщения от него? Зачем? Почему? Я больше не студентка, он не мажор. Мы взрослые люди, каждый со своей историей. У меня она не такая насыщенная, как у него, зато я счастлива в браке. А все, что нас связывает — глупый пьяный диалог двенадцатилетней давности и проблемный ребенок в настоящем.

Пытаюсь переключиться на абсурдные посты и блоги, но неосознанно открываю старые новости о Чеховском. Разглядываю фотографии, где он всегда в компании какой-нибудь барби. Возмужавший, разросшийся в плечах, нашедший свой брутальный стиль циник с космическим счетом в банке. Многократно замешанный в криминале, но всякий раз выходящий сухим из воды. Опасный тип, какой бы располагающей улыбкой ни брал.

Пожалуй, мне стоит морально подготовиться к встрече с ним. Главное — не робеть, не запинаться. Я должна руководить ситуацией, забыв обо всем.

Выспаться так и не получается. Встаю рано, готовлю завтрак и, тихонько поцеловав спящего с подушкой в обнимку Степу, ухожу.

В школе меня уже поджидают коллеги. Всем не терпится познакомиться и узнать, почему до сих пор не представилась им, не посидела в учительской за чашкой чая. Отвечаю, что попозже обязательно со всеми поболтаю, а сейчас тороплюсь к ученикам.

Артур снова ведет себя по-хамски. Вчера с ним явно никто так и не провел ни единой беседы. То юбки девочкам задирает, то посреди урока молча по кабинету шатается, то в телефоне зависает, даже не удосужившись отключить звук своих игр. В предыдущем классе у меня тоже была пара трудных ребят, но я знала их слабые места. Здесь же просто в растерянности, что делать? Бежать к Елене Михайловне и дать ей повод усомниться в моей работоспособности? Она говорила мне о психологе. Вот с него и начну разговор, когда Чеховской придет.