Женщина суетливо накрывала на стол.

— А вот и я! — сообщила воодушевленно. — Помощь еще нужна?

Завидев ее, Давыдова лучезарно улыбнулась:

— О, нет, дорогая! Я почти закончила. Присаживайся!

Лера осторожно присела на край указанного стула, нервно сцепив пальцы в замок. Ее сердце часто билось в груди. Лицо горело без причины.

— Мужчины уже вернулись? — поинтересовалась тихо, поддерживая разговор.

— Да. Скоро спустятся.

Словно в подтверждение ее слов на пороге столовой появился Станислав Юрьевич.

Он несколько долгих секунд вглядывался в лицо Валерии, а потом, громко рассмеявшись, раскрыл для нее свои объятия:

— Ей-богу, твой отец мне шею свернет!

Лера благодарно обняла мужчину, а отстранившись, смущенно улыбнулась:

— Все так ужасно, дядя Стас?

— Не говори ерунды! Ты прекрасна!

— Спасибо!

— Но, — Давыдов повысил голос и, судя по интонации, обращался явно к жене, — я не поддерживаю болезненной страсти к смене имиджа. Да, Ритуля?

Она настороженно посмотрела на супруга:

— Что ты имеешь в виду?

— Не нужно забивать ей голову салонами красоты, в которых сама ты месяцами торчать готова.

— Быть красивой желает каждая женщина, Стас, — Маргарита Алексеевна шутливо ударила мужа полотенцем, за что заработала поцелуй в щеку.

— Молчу-молчу! — рассмеялся Давыдов. После чего громко присвистнул и закричал. — Э! Двое из ларца! А ну, бегом за стол! Чего вы там копаетесь?

Станислав Юрьевич уселся во главе стола и неожиданно поинтересовался:

— Как тебе столица, Лера? Уже успела окрестности посмотреть?

Девушка смущенно улыбнулась.

— Очень большой… шумный и суетливый город! Вряд ли я смогу увидеть все достопримечательности, даже если проживу здесь несколько лет.

— Верно, — отозвалась Маргарита Алексеевна, устанавливая в центре стола большое блюдо с фруктами. — Каждый день строится столько всего нового. За всем и не уследить!

Никак не реагируя на реплику жены, Давыдов-старший внимательно, с особым интересом разглядывал Леру, отчего та нервно заерзала на стуле.

Он словно насквозь ее видел. А возможно, для чего-то… испытывал.

В любом случае его следующий вопрос прозвучал неспроста:

— Какие у тебя дальнейшие планы?

— Я планирую…

— Выйти замуж за богатого папика и уехать жить за границу! — сурово отчеканил кто-то прямо за спиной. — Других планов у блондинок не бывает!

— Герман! — возмущенно шикнула на сына Маргарита Алексеевна.

«Конечно, Герман! Кто же еще?»

Валерия инстинктивно дернулась.

Сердце сжалось в груди до предела и пустилось в дикий галоп.

«Как он так тихо подошел? Почему я не заметила?»

От его насмешливого тона сквозило арктическим холодом.

Пересилив себя, Лера развернулась к нему лицом, о чем тут же пожалела.

Нет, не насмешка, как ей изначально показалось. Злость.

В глубине тех черных омутов плескалась неуемная злость.

«Но на что? Что я такого сделала?»

Ее затрясло от негодования. Щеки запылали с новой силой.

На языке вертелось столько едких фраз, но вырвалась лишь одна.

Самая уместная.

— Если я искренне полюблю этого богатого папика, то почему бы и нет? — она через силу заставила себя улыбнуться. — Здравствуй, Герман!

— Привет, — недовольно буркнул мужчина.

Он потерял к ней всяческий интерес и сел по правую руку от отца.

А Лера продолжала тайком наблюдать за ним, совершенно не понимая, за каким чертом вообще его разглядывает. Зачем пытается запомнить каждую черточку лица. Каждый жест. Каждую деталь в одежде.

Она заметила, что теперь Герман предпочитал темные тона в своем гардеробе. Вот и сейчас черные джинсы обтягивали его сильные стройные ноги. Черная рубашка с закатанными по локоть рукавами идеально оттеняла его загорелую кожу, темно-карие глаза и сильно отросшие волнистые волосы цвета воронова крыла.