Марго извивается, но я удерживаю её шелковистые бёдра в руках. Дразню неистово и рьяно. Жду, когда она сама начнёт подаваться мне навстречу. Едва слышный стон срывается с её уст. С трудом сдерживаюсь, боль в основании члена уже просто невыносима. Мне уже хочется подмять Марго под себя, ворваться в горячую плоть. Наконец судорога сводит её стройное гибкое тело, и я схожу с ума от нежных вздохов моей красавицы.

— Цветочек мой, — шепчу, целуя её дрожащий, покрытый мелким бисером пота, живот, — пусти меня в себя.

Прохожусь языком по груди, касаюсь ложбинки на шее. Одариваю влажные губы нежным поцелуем, наслаждаясь податливостью Марго. Подминаю её под себя, жарко дыша. Подхватываю под колени, и… Мой член опадает! Что за чёрт?

Марго с недоумением смотрит на меня. В наушнике раздаётся голос Маруси: «Для перехода на следующий уровень наслаждения необходимо продление лицензии. Её срок автоматически увеличится через два дня. Спокойной ночи, папочка!»

Срываю с головы кожаную повязку и смотрю на Марго, лежащую подо мной. Она открывает глаза, снимает с себя обруч и улыбается:

— Ты чего, Фрол? Так хорошо всё начиналось?

— Ну, доченька! Ну, макака бесхвостая! Один — один!

Вскакиваю с постели и в чём мать родила подбегаю к окну. Сквозь прорезь штор в спальне Руслана пробивается приглушённый свет, а рамы приоткрыты:

— Погоди, Маруся! Устрою тебе клубнику с малиною! — кричу, раздирая в клочья тишину белой питерской ночи, и потрясаю кулаком в пустоту.

— Забей, сейчас всё будет, — подходит ко мне Марго и опускается на колени.

Я закусываю губу от неземного удовольствия:

— Цветочек ты мой!

Мы доводим дело до конца, упав на пушистый ковёр.

— Люблю тебя, родная моя, — шепчу, нависая над Марго. — Ты восхитительна в любом антураже.

***

Маруся

Стою перед Русланом, как в первый день мироздания: нагая, босая, с распущенными волосами. А мой волчок смотрит на меня так, будто первый раз голую бабу видит!

— Что опять не так? — сметаю с лица выражение обольстительницы.

Вот маме стоит только своему Фролушке «постельные» глаза сделать, и он уже не знает, в какой угол её затащить, забыв про чудеса контрацепции. Я благодарна родителям, что у меня столько сестрёнок, но дар изысканной обольстительницы мать передала только Есении и Варваре. Мэл, Ксюха и я — в отца. Берём нахрапом то, что нравится.

— Маруся, видишь ли, — Руслан оглядывается на окно, — я обещал твоему отцу, что у нас с тобой ничего не будет до свадьбы. Осталось всего два дня…

— Ты не устал жить с оглядкой на Фрола? — Видела, какую игру сегодня выбрал отец, и, вновь завернувшись в полотенце, хватаю с тумбочки смартфон. К счастью, папочка ещё только зашёл в неё. — Нужно быть изощрённым извращенцем, чтобы умудриться построить дом с видом на окна своего босса!

— Я строил дом с видом на твои окна, котёнок, — Руслан заглядывает через моё плечо. — Как ты разбираешься в этих китайских иероглифах?

— Отлично я разбираюсь! — Устанавливаю ограничения в родительской программе и включаю запись звукового уведомления. Мой голос слаще маминого варенья: — Для перехода на следующий уровень наслаждения необходимо продление лицензии. Её срок автоматически увеличится через два дня. Спокойной ночи, папочка!

— Что ещё за уровень наслаждения? — оживляется Руслан и сосредоточенно щурится, рассматривая экран моего смартфона.

— Тот самый, что недоступен сегодня нам.

— Не понял.

— Не бери в свою светлую голову, волчок. — Пишу и отправляю сообщение Мэл. — Ты предан отцу как пёс. И мне, видимо, не скоро удастся отжать у него пальму первенства.