— Рус, ты за каким цветком-то пришёл? — выводит меня из задумчивости Фрол и ехидно добавляет. — Этот давно занят. Я думал, ты уже определился. Может, хочешь ещё раз посмотреть всех?

— Пардон, — кашляю в кулак. — Просто Рита прямо сама не своя в эти дни. Ты не замечал?

Фрол внимательно смотрит на жену:

— Мамуль, ты не беременна?

— Мальчики, давайте не обо мне, — теперь уже Марго выводит нас на нужный разговор.

Я теперь почти на сто процентов уверен, что у Гориных скоро будет прибавление. Поднимаюсь, смотрю на друзей и собираюсь с духом. Фрол дожёвывает орех и отодвигает мисочку. Марго поворачивается в мою сторону и, расправив юбку, складывает руки на коленях. Спина прямая, подбородок вздёрнут, в глазах озорные огоньки.

— Фрол, Марго, — мне, скорому и ловкому на язык, в голову сейчас лезут древние «вельми и понеже», а более ничего толкового. Призываю силы небесные и выдыхаю: — Прошу руки вашей дочери.

Вспоминаю, что их у Гориных пять. Понятно, что Маруси, но ведь положено сказать. Пот скатывается каплями между лопаток. А эти двое сидят, как в партере.

— В Марусе вся моя жизнь, — добавляю скороговоркой.

— Что скажешь, мать? — откидывается Фрол в кресле, будто только узнал новость.

— Ты отец, тебе решать, — изящно поворачивает голову Марго в сторону мужа.

Меня сейчас апоплексический удар хватит. И тут их разбирает хохот. Фрол поднимается из-за стола и идёт ко мне, распахнув объятья. Марго утирает согнутым пальчиком слезу в углу глаза. Обнимаюсь с тестем, опускаюсь на колени возле тёщи и получаю благословляющий поцелуй. Фрол достаёт из бара шампанское и разливает его по бокалам.

Распахивается дверь, на пороге — раскрасневшийся Димон. Рубашка у него наполовину расстёгнута, волосы всклочены.

— Вы чего, решили меня под статью подвести?

Залпом опустошаем бокалы и переглядываемся.

— Проходи, садись, здравствуй, — кивает ему на диван Фрол.

Рассаживаемся в том же порядке: Фрол за стол, я в кресло, Марго с Димоном на диван.

— Выкладывай! — велит Большой папа.

Димон приглаживает волосы:

— Решил я занырнуть в бассейн перед работой. Написал Алёне, чтобы забежала ко мне плечики помять. Она согласилась. Забрался на стол, задремал даже. Вдруг мне на плечи руки ложатся. Сильные такие. Я аж взвыл от удовольствия. Лежу, втираю Алёне чепушню всякую. Она обычно хохочет, а тут как воды в рот набрала. Поворачиваю голову, а это Мэл. Я чуть со стола не рухнул. Стоит, ресницами накрашенными хлопает, губки напомаженные кусает. «Здрасьте», — говорит. Я обалдел. Спрашиваю, мол, ты чего тут делаешь? Она мне про сертификат по спортивному массажу мямлит, а сама еле стоит на каблучищах. Я вскочил, одежду под мышку и в душевую. Когда вышел, её уже не было.

— Мои легионы! — хватается Фрол за голову. — Ты хоть жопу-то прикрыл, когда на стол лез?

— Прикрыл, — Дмитрий застёгивает дрожащими пальцами рубашку. — Алёна всё-таки замужняя дама.

— Я же при тебе с Алёной договаривался Данилу смотреть! — багровеет Фрол. — А с этой массажисткой я сейчас разберусь.

Как есть, в рубашке и шортах, Фрол выбегает из кабинета и чуть ли не кубарем скатывается с лестницы. Комнаты девочек, кроме Марусиной, на первом этаже. Мы с Марго бежим следом и вваливаемся в комнату Мэл как всадники Апокалипсиса. Зарёванная Мэл сидит на постели в трусах и лифчике, тело всё в татухах из хны.

— В Китай я не поеду! — заявляет она.

12. Глава 12

Маруся

Отец вопит:

— Месяц ареста!

Меня не видно из-за стеллажа, но сестру надо спасать. Выхожу вперёд и встаю между ошалевшей троицей и Мэл.