Сванидзе увидел незваных гостей и пошел навстречу, приветливо улыбаясь. Однако улыбка сошла с его лица, как только он узнал, с чем гости пожаловали.

Представившись хозяину дачи, Скворцов спросил:

– Скажите, Тевос Бадурович, вы являетесь владельцем светло-голубой «Волги» восьмидесятого года выпуска за номером 199-55 ПО?

– Я. А в чем дело? – Мужчина с тревогой посмотрел на оперативников.

– Вы в курсе, что два дня назад на улице Советской был совершен наезд на женщину? – начал Прохоров. – Водитель с места происшествия скрылся, а пострадавшая скончалась на месте.

– Бедная женщина! – Тевос Бадурович всем видом изобразил сочувствие. – Нет, я не в курсе. Газеты, по-моему, об этом не писали. Скрылся с места происшествия, говорите? И бывают же такие подонки! – Он вздохнул: – Но вы, конечно, пришли сюда не для того, чтобы рассказать мне эту историю?

– Конечно! – Скворцов был рад: наконец-то разговор сам собой направился в нужное русло. – Мы подозреваем, что за рулем машины находились вы.

Лицо мужчины побагровело, губы сжались, однако он взял себя в руки и спокойно спросил:

– Разве в нашем городе подобная машина имеется только у меня?

– У вас имелись основания причинить пострадавшей вред! – звонко сказал Прохоров.

– Правда? А кто она такая? – Сванидзе пришел в себя и попытался иронизировать.

– Михайлова Дарья Ивановна, – ответил Петр.

– Вам, молодой человек, это покажется странным, но я впервые слышу о такой даме. Почему же я должен был желать ее смерти? – не унимался грузин.

Стажер хотел все подробно объяснить подозреваемому, но Скворцов опередил его:

– Не лучше ли проехать с нами? Там мы вам все подробно объясним.

Тевос Бадурович пожал плечами и отправился в коттедж собираться.

– Я категорически не согласен с вашими подчиненными! – втолковывал Сванидзе следователю и полковнику Кравченко, – и еще раз заявляю: я не был знаком с убитой. Вам нужно лучше искать.

– А где вы были во время наезда? – поинтересовался Игорь Владимирович.

– А когда совершили наезд? – спросил Тевос Бадурович и, узнав время, с облегчением вздохнул:

– На это время, друзья, у меня имеется стопроцентное алиби: сидел на даче с внуками. Дочь попросила отвезти их туда и побыть с ними: она страшно переживала трагедию с мужем и не хотела, чтобы все видели дети. Так что я чист. Соседи могут подтвердить.

– Где находилась ваша машина? – спросил Мамонтов.

– На участке я сделал импровизированный гараж в виде шалаша. Помнится, в тот день она там и стояла, – развел руками Тевос Бадурович.

– И никто не мог ее украсть?

– Помилуйте, это можно было сделать только в мое отсутствие, а я находился там все время. Да спросите соседей, – не унимался Сванидзе.

Все находящиеся в кабинете чуяли: перед ними не убийца. Но как не хотелось расставаться с такой красивой версией, как не хотелось продолжать копать неизвестно в каком направлении!

– А все-таки пострадавшую вы знали, – заметил Скворцов. – Об этом сообщила любовница вашего покойного зятя, которой вы неоднократно угрожали.

– Не отрицаю, – спокойно отозвался Сванидзе, – с этим кобелем, моим покойным зятьком, надо было что-то делать, но я не хочу сказать: лишать жизни. Я видел: он задумал сбежать от Наны, отдавшей ему здоровье и молодость, к этой шлюшке. Естественно, как любой отец, видя страдания дочери, я обязан был отреагировать. Хорошо, что у этой проститутки, его секретарши, есть слабое место – муж. Боясь потерять его, она беспрекословно выполняла все мои поручения. Однако убивать отца моих внуков! Мы не в горах, молодые люди!