– Нуу, – тянет, снова легко ударяя между ног. Всхлипываю, пытаюсь сдвинуть ноги, но не могу. Подонок! – Твои проблемы. Останешься здесь. В этом доме.

Его слова звучат, как отсчёт. Перед тем, как я умру.

И так всё происходит.

Арсанов не жалеет меня. Бьёт по телу своей идиотской игрушкой. Не сильно, как я думала. Но хлёстко, неожиданно. Затрагивает такие точки, которые я никогда бы в жизни не прочувствовала.

Шепчет какие-то слова.

А потом ускоряется. Бьёт немного сильнее. Пока глаза горят диким огнём, а плеть оказывается на моём теле, оставляя красные отметины.

И, пока я выгибаюсь, сопротивляюсь и пытаюсь вырваться… Верёвка трётся о набухший клитор. И опять это чувство ударяет по телу.

Когда мужчина сказал, что я могу получить от боли удовольствие, желала рассмеяться ему в лицо.

Но сейчас…

Я не знаю, что он затрагивает. Это ведь всего лишь кожа.

Но почему у меня перехватывает дыхание? Всё кружится перед глазами. И не от боли. Нет. Терпимой. Слегка приятной. Особенно, когда он бьёт там, между ног, задевая чувствительный клитор.

В какой-то момент, когда я хнычу и хочу всё прекратить, он останавливается. Даёт мне передышку. Сам тяжело дышит.

Я вижу, как двигаются его пальцы. Он хочет коснуться слегка красноватого тела. Или там. Между ног.

Его взгляд… безумен. И не поставь он себе рамки, которых у него априори нет… Арсанов бы сейчас накинулся, перевернул меня и запросто трахнул.

Но он держится.

Даёт нам всего несколько секунд передышки. А потом приступает опять.

Дразнит, разогревает и без того горячее тело. Но я не кайфую, нет. Но странные ощущения накрывают с головой. Проникают в каждую клеточку. Словно пытают.

Но не останавливается. А я всё продолжаю выгибаться, пытаться отстраниться от ударов. Убежать. Да только не могу.

И вот, спустя пятнадцать минуток пыток, когда кожа становится красной, а я накалена до предела… он прекращает. А я уже не хочу. Из-за попыток вырваться верёвка слишком раздразнила меня. Из-за чего теперь мне хочется потянуться рукой и самой доставить себе удовольствие.

Ещё и жжение внизу живота не даёт покоя.

И я сама не понимаю, как дошла до такой кондиции.

Мне плохо настолько, что я готова сдаться, но не могу.

Только вот…

– У тебя осталось пять минут, – улыбается. Точно… он же дал мне двадцать минут. А я не могу. Он ведь остановился. Да и отхлестав меня ещё так некоторое время… Я бы явно не смогла кончить. И осталась бы здесь. Навсегда. – А я вот… перехотел.

Флогер выскальзывает из его рук.

– Вряд ли ты доведёшь сама себя до наслаждения, – усмехается. И я понимаю, к чему он клонит. Грёбаный мудак. – А время тикает. Ты явно возбуждена не так сильно, как я.

Взгляд сам мечется вниз, на его ширинку.

И чёрт… Лучше бы я этого не видела.

– Психопат…

– Хочешь, я тебе помогу? – внезапно спрашивает, присаживаясь рядом на кровать. Из-за которой у меня затекло всё тело.

Поднимает ладонь и накрывает губки между ног. Проходит между ними пальцами, а я выгибаюсь. Хочу отстраниться, потому что больше не желаю позволять ему дотрагиваться до меня. Но не могу. Физически.

Подонок проводит по складкам и отодвигает верёвку в сторону. Надавливает большим пальцем на чувствительную горошину и заставляет меня закусить губу и прикрыть глаза.

Делает одно круговое движение, от которого тело вздрагивает в напряжении.

– Тогда ты сможешь уйти, – равнодушно отзывается. – Но если ты не кончишь…

Внезапно его рука пропадает. А я разочарованно постанываю, не зная, что и делать.

– Останешься здесь.

Невидимый туман застилает чистый разум. Я не знаю, что делать! Абсолютно! Попросить его довести меня до оргазма, значит, проиграть! Дать слабину! Позволить войти в меня и предать Диму! Но! Я не хочу этого делать!