Хотя до этого я совершенно не помню, какие у нас были отношения.

У меня большие пробелы в памяти. Точнее… Первые восемнадцать лет своей жизни. Я совершенно не знаю себя, и как жила до того момента, как очнулась в больнице, на голове бинты, а надо мной возвышаются мои родители.

Только я вот не узнала их. Увидела незнакомых мне людей, испугалась. Вскоре они рассказали мне, что случилось. Я долгое время жила у бабушки в деревне.

Я упала, стукнулась головой о бетон. Как итог: сотрясение мозга, множество швов, которые чувствуются до сих пор. Благо незаметные… И потеря памяти. Подчистую.

И после того пробуждения… Влад вёл себя странно. Смотрел на меня безумными глазами. Будто видел меня впервые. Как и я его.

Тогда родители всё и объяснили: мой собственный брат плохо знает меня из-за того, что я долгое время жила с больной бабушкой, которая очень быстро скончалась после того, как я пришла в себя.

Потом мы поладили. Узнавали друг друга с нуля. Жили счастливо. У нас был коннект, который было сложно найти у всех братьев и сестёр, которые жили вместе с самого рождения и знали друг друга всю свою жизнь.

Но в один момент всё изменилось.

Не помню что именно. Я тогда нашла первую работу. Начала зарабатывать сама. Училась на отлично. Родители хвалили, ставили меня в пример.

И Влада…

Кажется, начало это задевать. Не знаю. Он часто начал подкалывать меня. Пренебрежительно относился. Прямо как сейчас.

И я не понимаю, что сделала не так.

Я ведь так его люблю… Но вместо ответной любви, я получаю в лицо кусок говна…

Вот и сейчас. Он проходит мимо цветка с горшком, переворачивает его. Знает, что я уберу, лишь бы мама не видела бардака. И этой земли, что россыпью оказывается на белоснежном ковре.

Я тихо вздыхаю. Это всё из-за этих веществ. И я не знаю, как его от них защитить.

На следующий день

– Ты слышала? – Вика обеспокоенно дёргает меня за рукав. Перевожу взгляд на телевизор, который висит на стене в «Дурмане». Забежали перед парами позавтракать, живём неподалёку же.

– Что там? – хмурюсь. Смотрю на экран. И едва не давлюсь чаем, когда слышу слова и знакомую картинку.

– Убийство, – повторяет вслед за диктором. – Как зверски… Сгорел. Но я не удивлена.

А я вот очень. Страшные кадры, мелькнувшие на экране. Обугленный труп, прикрытый мешком.

А на фоне… Знакомый дом. Вчерашний дом. В который я пробралась и украла проклятую папку. Сейчас он попадает в кадр. Но убили человека не в нём, чуть поодаль.

Да что не так с этим местом? То псих, то людей убивают.

– Почему? – меня немного напрягает фраза подруги.

– Я не уверена, – перевожу взгляд на неё. Слегка мнётся. – Но слышала от девчонок, что район там… Слегка опасный. А вот в этом доме, который показали – частенько крики слышат. Там бизнесмен Арсанов живёт.

Знакомая фамилия заставляет сглотнуть вязкую слюну.

Арс.

Арсанов.

В горле неожиданно появляется ком.

– Может, любитель БДСМ? Или игры всякие… – я хватаюсь за глупые объяснения. Спрашиваю с надеждой. А что? Ему идёт. Я тоже кричала и от боли и от удовольствия. Мало ли я там не одна такая?

– Возможно… – и опять это сомнение в голосе. – Поговаривают, что Арсанов не только легальным бизнесом занимается, но и подпольным.

Я опять смотрю в телевизор. Смотрю дату, время. Снято сегодня с утра. А вот убийство… Произошло вчера. Время ориентировочно… После того, как я убежала…

Сердце падает вниз. Живот скручивает от волнения. Я представляю себя на месте того бедняги. Что, если это Арсанов его убил? Что, если бы на месте бедолаги оказалась я?

Да ну, это всего лишь совпадение!