Мне ужасно хочется ее согреть, но простое понимание, что нельзя, тормозит.

— Что ты сейчас чувствуешь, Слава? - вырывается из меня, когда взгляд цепляется за утренний горизонт. Надо же, у моря действительно нет конца, а ведь раньше я думал обратное. Мне всегда казалось, что, окажись на море, я обязательно увижу по ту сторону город, другую страну. Я до последнего был уверен, что увижу коричневую нить, кричащую, что по ту сторону есть жизнь и ее можно увидеть.

Нет там ничего. Лазурное море безмолвное, ласковое и такое опасное.

— А ты?

— Я первый спросил, — усмехаюсь, утыкаясь подбородком в плечо девушки. — Что значит для тебя синее море и неизведанный океан, принцесса?

— Это живой организм. С утра он спокойный, как сон младенца, а днем игривый, будто маленький щенок, познающий мир и ищущий друга по душе, к вечеру он снова стихает, постепенно успокаивается и готовится к сладкому сну. Но иногда он гневается, и тогда поднимается такая мощь, что становится страшно не только смотреть, но и дышать. Кажется, что выживших может просто не быть. Он клокочет, рвется наружу и всплесками белых волн предупреждает о неизбежной опасности. А когда он ласковый и теплый, приятно ощущать его нежные объятия, отдаваться ему телом и душой. Он вызывает целую гамму чувств. Ты никогда не знаешь, что тебя ждет, войди ты в него. Даже когда он ласковый и теплый. Знаешь, вы похожи, точно. Море — это ты.

— Ты шутишь? — смеюсь, заглядывая в изумрудные глаза девушки.

Какая же она красивая, самая лучшая. Я готов мир к ее ногам положить, проблема лишь в том, что мира у меня нет. Если бы он только был, я бы рискнул. Обязательно сделал бы шаг навстречу, получил бы в ответ самую лучшую награду — взаимность.

— Ни капельки. Знаешь, твое поведение непредсказуемо, — Слава на секунду задумывается и в заключение выдает: — Ты непредсказуем.

— Ну спасибо, — хмыкаю, прижимаясь к ней ближе. Потому что хочу, потому что мне это необходимо. Она мой воздух.

Моя жизнь.

Сдохну, если она сейчас меня прогонит и скажет, что все то, что между нами было, просто игра. Игра, в которую я с азартом включался и каждый раз после жалел о содеянном. Здраво понимаю, что мы ходим по грани, но ни черта не могу с собой поделать.

Меня тянет к ней.

Это убивает.

— Что для тебя море? — замираю, когда до слуха доносится тихий голос Славы.

— Не знаю. Я еще не понял, — пожимаю плечами, отстраняясь и отступая на шаг назад. — Оно спокойное. Всегда.

Именно таким я его и вижу.

Я никогда не был на море, это моя первая поездка. Раньше не было возможности воочию увидеть такое чудо природы, как море, а после не стало времени. Оно появилось только сейчас, теперь оно в избытке. Я часто не знаю, чем себя занять, особенно когда Славы нет рядом. Программа почти написана, осталась пара незначительных штрихов, которые я заранее решил добить после отпуска.

Сейчас важна она и наше время.

— Всегда? Ты шутишь? — Слава поворачивается ко мне лицом, я отворачиваюсь. Стыдливо прячу глаза, пытаясь скрыть боль. Мне больно от того, что скоро она покинет меня, уедет учиться в Штаты и, возможно, забудет про мое существование вовсе. Больно, потому что в груди разрастается детская обида на родителей. Я давно отпустил их, принял их нелюбовь как должное. Не всем детям везет с родителями, пора бы это уже понять. — Ты первый раз на море?

— Да, — выдыхаю, пальцами впиваясь в поручень.

— Но почему?

Я молчу. С немыслимой силой во мне разрастается злость, которую я еле сдерживаю в себе. Я не могу сказать ей всей правды, она не заслуживает этого. Для нас двоих будет лучше, если она ничего не узнает. Достаточно того, что ей сказал босс, радует, что информации там недостаточно, чтобы полностью составить мой портрет.