Богатые к богатым? Что-то в таком духе.

Все пытались найти к нему подход и угодить. Все, кроме нас четверых.

Для меня – это уже пройденный этап, а для моих друзей….

Стоит только вспомнить напряженные отношения между Вадиком и Арафеевым, который является его лучшим другом, и вопрос сам собой отпадает.

Поэтому я совсем не переживала, что он изъявит желание присесть возле нас.

Это невозможно. Я уверена в этом.

И думала так до тех пор, пока Смерч не остановился возле нашего ряда и не обратился к старосте группы – щуплому парнишке в очках, который сидел позади меня.

– Пошёл вон, – с ленцой в голосе произнес он.

В аудитории стало тихо.

Все следили за разворачивающейся сценой.

– Я…не..н… – Петров беспомощно начал оглядываться по сторонам в поисках того, кто мог бы помочь, заступиться за него, но все отворачивались или молча отводили взгляд.

Даже Юрий Александрович лишь наблюдал, не встревая. Даже не пробуя хоть как-то повлиять на ситуацию. Упуская тот факт, что перед ним его лучший студент.

Ощущение несправедливости обрушилось на меня. Стало обидно и противно из-за поведения однокурсников, которые в ту же секунду проглотили языки, не смея ничего возразить и хоть как-то заступиться за менее удачливого сокурсника.

И так было всегда. Ничего не меняется.

Мы были с Ником лучшими друзьями с детства. Уже в раннем возрасте его доминантный характер прогибал других под свои желания. Слово «нет» в его лексиконе никогда не существовало. Избалованность переросла во вседозволенность.

Со временем привыкаешь и принимаешь за должное такое поведение, поэтому я молчала, не смея встревать. Но после того, как лучше узнала Сашу и его друзей, мои розовые очки спали и пришло понимание, что жестокость и такое пренебрежение по отношению к другим людям непозволительно.

Я понимала, что если сейчас вмешаюсь, то все его внимание переключится на меня. Но беспомощные глаза парня сыграли решающую роль и придали мне решимости.

Только хотела произнести слова в защиту Петрова, как рука Саши сжала мою, останавливая. Я посмотрела на него, а он покачал головой. Тем самым, давая понять, чтобы молчала.

Взглянув снова в сторону старосты и Ника, я увидела, как последний смотрел прямо на меня, подняв бровь.

Он заметил наши переглядывания и все понял.

– Мне повторить? – с угрозой в голосе обратился к щуплому парню, не отрывая от меня взгляда.

Я с вызовом смотрела ему в глаза и чувствовала, что ему это не нравится, но мне хотелось пойти наперекор.

Сдерзить. Ответить.

Доказать себе и всем остальным, что парень не может решать за других, что им делать.

Останавливало одно.

Рука Саши сжимала мою руку, удерживая от этого шага.

– Не вмешивайся, – наклонившись, прошептал мне на ухо.

Все мое естество взбунтовалось из-за этих слов. Но все же я рационально понимала, что не стоит сейчас пытаться лбом расшибить стену. Лучше уклониться на этот раз.

Я не боялась навлечь на себя гнев бывшего лучшего друга, отчетливо понимая, что отыгрываться он будет на моих друзья.

Поэтому отвела взгляд и отвернулась, поджав губы. Осознанно делая выбор в пользу своего ближнего окружения.

– Пересядьте, – все же сказал преподаватель, тем самым ставя точку в споре.

Староста испуганно поднялся и, взяв свои вещи, пересел на другой ряд.

А я просто сидела и закипала от злости до тех пор, пока не поняла, что Смерч сел позади меня.

Напряжение полностью сковало мои мышцы, я боялась лишний раз пошевелиться.

Мне хотелось выбежать из аудитории и спрятаться в уборной, запереться там, просидев до окончания пары. Только не могла же я прятаться до окончания учебы. Диплом с отличием – это моя цель. И я не могу жертвовать своими планами только из-за того, что мой бывший лучший друг нарисовал на моем лбу красную точку.