Вскинув голову вверх, я посмотрел на настенные часы. Их стрелки, похожие на миниатюрные копья средневековых рыцарей, отсчитывали секунды, минуты, часы…

- Тик-так. Тик-так, - произнес я, равнодушно наблюдая за непрерывным бегом времени.

Стрелки часов медленно приближались к цифре двенадцать и вместе со стремительно утекающими секундами в груди разрасталась пустота.

Так было всегда, стоило мне «сломать» очередное преуспевающее предприятие и сделать его своим, купив по бросовой цене.

Совсем скоро практически разоренное предприятие обретет «новую жизнь» и станет еще одним винтиком в огромном механизме моей корпорации, преумножая мои и без того колоссальные счета в банках.

- Пять, четыре, три, два…, - беззвучно шевелились мои губы, в то время как взгляд был прикован к часам, - Один.

Минутная стрелка встала в параллель с часовой и дверь в тот же миг распахнулась.

Вышколенная секретарь вошла ровно в 12:00. Ни минутой позже либо раньше. Порядок. Он должен был быть во всем. В делах. В людях. Во всем, что меня окружает. Вся моя жизнь была расписана по минутам и в ней не было места случайностям.

Тех, кто нарушал установленный порядок, я безжалостно карал, не взирая на былые заслуги.

Порядок! Он должен быть во всем!

- Ольницкий, - произнесла секретарь, старательно пряча от меня взгляд, - На двенадцать.

- Пусть войдет, - ответил я и девушка, склонив голову к груди, поспешила скрыться за дверью.

В кабинет вошел пожилой мужчина и ненавидяще взглянул на меня.

- Господин Ольницкий, - произнес я, опустив ненужный обмен приветствиями, - Стоит ли расценивать ваше присутствие здесь как согласие на мое предложение?

Лицо мужчины перекосилось от злости, он сжал челюсти и я отчетливо услышал скрип зубов.

Не нужно было быть провидцем, чтобы понять, насколько тяжело ему было находиться здесь и чего стоило прийти ко мне.

Ольницкий закрыл глаза и шумно выдохнул.

Тишину, царящую в кабинете, нарушало лишь ритмичное постукивание титановых шариков маятника.

Секундная стрелка часов продолжала отсчитывать секунды, обозначая течение уходящего времени. МОЕГО времени!

- Я задал вопрос, - зловеще процедил я.

Ольницкий посмотрел на меня и я увидел, плескавшуюся в его глазах, боль.

- Я…, - голос мужчины дрогнул, - Я согласен.

Я молча кивнул, стремительно теряя интерес к своему посетителю.

- Мои юристы известят вас о дате и времени подписания договора купли-продажи. Можете идти.

Ольницкий нервно вздрогнул и шагнул по направлению ко мне.

- У меня есть одно условие, - неожиданно произнес он.

- Условие? – переспросил я, чувствуя нарастающее раздражение, - С чего вы взяли, что можете выдвигать МНЕ какие-то условия?

Лицо мужчины побледнело и он, покачнувшись, потянулся дрожащей рукой к узлу галстука, пытаясь ослабить его.

- Если вы не примете мое условие…, - просипел мужчина, продолжая терзать галстук, - Я не соглашусь на продажу рудника.

Раздражение мгновенно сменилось яростью. Я вперился немигающим взглядом в мертвецки бледное лицо Ольницкого и уперся ладонями в ослепительно сверкающую поверхность стола.

- Вы, вероятно, не совсем понимаете, с кем имеете дело, - процедил я, - Никто! Не смеет! Выдвигать! МНЕ! Какие-либо условия!

Ольницкий отшатнулся, словно я наотмашь ударил его по лицу.

Я медленно поднялся с кресла и направился к посетителю.

- Либо вы соглашаетесь на сделку, либо…, - я окинул дрожащего мужчину уничтожающим взглядом, - Я полностью разорю ваше предприятие и заберу рудник даром! Уверяю, спустя пару месяцев вы будете горько сожалеть о своем опрометчивом отказе и даже уличные бродяги, по сравнению с вами, будут казаться богачами.