– Хочешь, чтобы я применил силу? – подавив раздражение, глядя в помутневшие глаза спросил я, отчего девчонка, сидевшая на коленях Антона, дернулась, пытаясь сползти на диван. Однако пьяный мужчина ей этого не позволил, стиснув еще сильнее в своих объятьях.

– Готов поспорить, что отец дал тебе указание все сделать без шума. А это значит, – белозубо улыбнулся брат, – ты не будешь распускать руки и привлекать излишнее внимание. Фас, фас, фас! – словно имбицил, Антон стал выкрикивать собачью команду, и вся его компания разом загоготала.

Несмотря на биты музыки, люди с каким-то извращенным интересом стали поглядывать в нашу сторону. Я так и думал, что забрать брата из клуба будет тем еще геморроем.

Мысленно вздохнул, прежде чем собрать всю свою волю в кулак и четко произнести:

– Значит, по-хорошему ты не хочешь? – с угрозой задал уточняющий вопрос и увидел, как улыбка брата дрогнула.

– А что ты сделаешь? Ударишь? Ну конечно, ты это можешь! Не зря же занимался столько лет борьбой. Спортсменом не вышло стать, зато какая удача для отца, личный вышибала у Шарпеева на короткой ноге, – горько хмыкнул он и отвернулся.

Я успел заметить, как у брата напряглась шея, дернулся кадык, а рука все еще лежавшая на коленях девушки, сжалась, отчего девушка недовольно дернулась.

Интересно, он унижает при всех меня, и сам же обижается. В этом весь младший Шарпеев. Ждет жалости и что все ему что-то должны. Но в жизни так не бывает. Нужно наконец становится мужчиной.

– Все сказал? Тогда повторяю свой вопрос, ты сам встанешь или мне помочь тебе? – вопрос прозвучал тихо, но Антон его услышал.

Резко встав, отчего краля на его коленях рухнула вниз от неожиданности, он вспылил:

– Ненавижу вас! Да чтоб вы с отцом сдохли!

– Если мы сдохнем раньше тебя, то кто будет за тобой смотреть и сопли тебе подтирать? Ты совершенно не пригоден для жизни. Только посмотри на себя. Снимаешь столик и развлекаешься в компании чудиков, которые тебя ни во что не ставят! Думаешь кому-то из них интересен твой внутренний мир? Думаешь это те самые люди, которые тебя поддержат в трудную минуту? Да они сбегут, как только у тебя закончатся деньги.

Я вижу, как сказанные мною жесткие слова правды, больно бьют по Антону. Мужчина стоял, нахмурившись и поджав тонкие губы, которые достались ему от прадедушки по материнской линии.

– Они хотя бы делают вид, что я им нужен, тогда как вы с отцом только помыкаете мной.

– Ты сам довел себя до такого состояния. Мы оба это знаем, – твердо стоял на своем, считая себя как никогда правым.

Антон секунду другую молча смотрит на меня, а потом просто выходит из-за стола.

– Боюсь, друзья, мне стоит вас оставить одних. Брат без меня не может уснуть, один, если ночует, то ссаться в кровать от страха, – я закатываю мысленно глаза, когда компашка из дна начинает ржать над словами Антона, – но я еще вернусь. Стол оплачен, можете ни в чем себе не отказывать, – и под одобрительный гул, повернулся ко мне и без тени улыбки презрительно выплюнул: – твоя взяла. Веди меня домой, конвоир.

Я решил проигнорировать прозвучавшее презрение в голосе брата и развернувшись, пошел следом за ним на выход.

Пару раз мы останавливались, и Антон с кем-то болтал, но я молча терпел и ждал, не желая вмешиваться.

Наконец выход, свежий воздух, и близкое окончание этого сумасшедшего вечера.

Антон оказался не так пьян, как я думал. Даже без моей помощи сам сел на заднее сиденье.

Настроив зеркало, чтобы в нем было видно брата, я получил издевательское подмигивание с его стороны и еще больше нахмурился.