Элен скрипнула зубами. Альберт услышал и рассмеялся:

– Вы и своим-то Компаниям становитесь не нужны. Всё изменилось, Леночка. Форвертс превращается в промышленные отходы, которые легче отправить на Луну, чем переработать. А еще легче… – он сложил пальцы пистолетиком и поднес к ее виску. – Пуф-ф… Сегодня у нас какой-то день отстрела – одного, другого… скоро и третьего… Неизвестно, сколько форвардов проснутся завтра живыми. Откровенно говоря, чем меньше, тем лучше. Но твоей смерти я бы не хотел. Бабы не для войны.

– Ты сам-то не баба, что ли?

– Хамство – признак неуверенности. Сомневаешься. Правильно, Леночка, сомневайся. Чем меньше вас остается, тем труднее вам жить.

– И тем лучше… – повторила за ним Элен, – …для тебя?

– Нас и в начале-то было не много. Неполных три десятка.

– Как это ты посчитал?..

– Что значит «как»?! – теперь удивился Альберт. – Ты разве не в курсе? Да-а-а, Леночка…

– Элен, – буркнула она.

– Маугли, вот ты кто. Полушин до тебя не добрался, а больше просветить и некому… Хочешь историю? С элементами притчи, эротики и откровенной шизы. Хочешь, нет?

Элен, скривившись, отвернулась к окну. «Хаммер» сделал круг и снова проезжал мимо мехового магазина. Полицейский минивэн катился сзади.

– Без эротики по возможности, – сказала она.

– Ее там не особенно много. В общем, нашу прапрабабку трахнул какой-то псих. Трахнул, не спросив, как бывает, согласия. На этом чувственная составляющая заканчивается. И начинается генетика. И немножко математики для младших классов…

– «Нашу»?! – опомнилась Элен. – Нашу… прапрабабушку? Ты имеешь в виду…

– Имею. Мы все родственники, да. Псих оказался плодовитым, но прапрабабуля… гм… плоды его страсти… полагаю, не долгой, минуты на полторы, а то и меньше… зачем-то оставила в себе.

– Послушай!.. – Элен нетерпеливо постучала кулаком по двери. – От тебя воняет, ты сам не замечаешь? От твоих слов воняет!

– Как в сказке, – невозмутимо продолжал Альберт, – родила трех богатырей. Тройняшек, – пояснил он. – Государство пеклось о демографии: социальные программы, то-се… И чего бы ей не родить? Да плюс еще страховка… Подросли прадеды наши и разбрелись кто куда. Потом тоже детей наделали. А от тех уже наши родители появились. Такое у нас древо…

– Так мы с тобой… брат и сестра…

– Четвероюродные. Но обниматься не будем, правда?

– И всё наше поколение…

– Форварды, – кивнул Альберт.

– Сколько нас?

– Точно неизвестно. Двадцать с чем-то.

Элен затушила окурок.

– Бабушка… то есть прапрабабушка… Она была русская?

– Поэтому нас сюда и тянет. Я тоже не здесь родился. Местными были только Полушин и некто Серж Максимов. Но сейчас в Москве гораздо больше.

– Это ты нас собрал?

– Я?! Очень надо…

Он не способен. Кроме того, что Альберт фигляр и, видимо, трус, он просто не способен.

– Сами собрались, – сказал, поразмыслив, Альберт. – В силу исторической необходимости, наверно…

Он заехал на стоянку и подрулил к ее «лексусу».

Разговор окончен.

Элен так и не поняла, чего он от нее добивался, но задерживаться не стала. Едва она вылезла из «хаммера», как у нее в кармане пискнул терминал.

– Мисс Лаур, почему вы не отвечали?

– Я? Не отвечала?..

– Мы два раза пытались с вами связаться.

Вероятно, у «хаммера» экранированный салон.

Альберт в машине широко улыбнулся.

– Впредь, мисс Лаур, вы не должны…

– Хорошо, не буду. Что у вас?

– У нас… поручение.

Элен посмотрела на Альберта. Тот подмигнул, снова показал ей «пистолетик» и, включив заднюю передачу, укатил.

– Ну? – бросила Элен.

– Адрес мы уже переслали. Ничего сверхъестественного от вас не требуется. То же, что и с Полушиным.