Да уж, Котова, могла бы и кого попроще в отцы Амине найти.

Фыркаю мысленно.

И тут сама себе противоречу.

Нет, не могла. Моё бесценное сокровище могло родиться только от особенного мужчины. Семь лет назад Давид для меня был именно таким.

***

– Юль, как тебе этот? – уточняет Давид, придвинув ко мне поближе коробочку с витым крестиком из платины.

Маленький. Изящный. Безумно красивый.

– Очень нравится. Уверена, Любашка, когда подрастет, оценит его истинную красоту, – киваю, слегка касаясь пальцами изумительной работы.

– Тогда, Милена, – обращается к старшему продавцу будущий крестный близнецов Гроссо, – этот отложите и принесите более строгие модели, которые подойдут для мальчика.

Мне нравится сидящий рядом со мной мужчина, признаюсь самой себе.

И не потому, что Цикал – это Цикал. Сто девяносто сантиметров воплощенного греха: начиная от консервативно подстриженных темных волос и заканчивая дорогущими итальянскими туфлями. Идеальный представитель сильной половины человечества, подавляющий внушительной фигурой и шириной плеч, даже сидя Давид габаритами превосходит меня раза в два, а также требовательным взглядом и сексуальной щетиной, что оттеняет его резко очерченный подбородок. Его лицо состоит из углов и граней, что делает красоту неоспоримой и немного хищной.

Но кроме внешних данных Цикал притягивает к себе уверенностью, основательностью, харизмой, внутренним стержнем и постоянной сосредоточенностью. Неимоверно впечатляет, что он не кичится своим высоким положением, хозяин всё же, не выпячивает значимость, не старается сократить дистанцию с персоналом, переходя на личности.

Оно ему не надо.

К его негромкому бархатистому голосу и так прислушиваются все без исключения. Внимают каждому слову.

Он же выдерживает ровный тон. Хотя, нет-нет, но складывается ощущение, что со мной тот чуть более теплеет, на доли смягчается, не пойму, правда, с чего заслужила почести, с остальными слегка охладевает.

В небольшом кабинете площадью чуть больше восьми квадратных метров, куда нас проводили чуть раньше, большую часть места занимает кожаный угловой диван кофейного цвета и круглый столик с прозрачной столешницей из темного стекла.

В общем-то на этом вся мебель заканчивается, если не считать небольшой стойки в углу с огромным горшком, в котором растет фикус, дотягивающийся своими листьями почти до потолка.

Окон в помещении нет, стены зашиты светлыми деревянными панелями и украшены парой ярких абстрактных картин, оттягивающих на себя часть внимания.

А вот чего в помещении много, так это светильников. Разных. Потолочных, настенных, вмонтированных в пол.

Но это естественно.

Ювелирные украшения следует преподносить потенциальным покупателям с умом. Чтобы те не просто радовали глаз своим изяществом, красотой и оригинальностью, а «играли», завораживали и очаровывали, преломляя световые лучи сотнями идеальных граней и заставляя ценителей приобретать их, не задумываясь о стоимости.

– Конечно, Давид Дамирович, одну минуту, – сияет широкой белоснежной улыбкой исполнительная блондинка.

Она единственная, кто находится с нами в этом кабинете. Охрана, заранее удостоверившись, что помещение свободно и безопасно, осталась в основном зале. Наверное, чтобы не мешать.

Хотя, думаю, Давид уже настолько к ним привык, что почти не замечает.

– Цепочки к крестикам будем подбирать? – уточняет консультант, внося несколько коробочек, которые явно до этой минуты не лежали на витрине в общем доступе.

Раскрыв футляры, чтобы продемонстрировать содержимое, Милена складывает руки в замок за спиной и отступает к стене, где застывает, ожидая нового распоряжения.