19. Глава 19

Арсений

Ночной клуб само по себе довольно безумное место. Только в нем можно, сидя на мягком диване в шикарной лаундж-зоне, наслаждаться громкой музыкой, любоваться яркими огнями и всеобщей атмосферой раскованности. Прямо напротив меня, возвышаясь на импровизированной сцене с неоновой подсветкой и извиваясь в танце, девушка показывает себя со всех сторон. Честно признаться, получается у нее неплохо, но… Везде есть свое «но». Она меня не интересует.

Эта девица меня раздражает, но я не могу ничего поделать, ведь мой друг, сидящий напротив, чуть слюнями не давится, смотря на нее. 

— Не надоело? — делая глоток выдержанного виски, киваю на полуголую девицу, крутящуюся вокруг пилона.

Откуда я знаю, как эта железная штуковина правильно называется? Ну так у меня сестра — фанатка стрип-пластики. Как представляю, что, находясь в зале, она вытворяет ТАКОЕ же,  блевать хочется. 

— У тебя что-то случилось? — сощурив глаза, довольно подозрительно смотрит на меня друг.

— С чего ты это взял? — усмехнувшись, тянусь к бутылке с виски.

— Я сюда приехал расслабиться, выбить дурь из головы, а не для того, чтобы в ней копались. Хватит с меня и самоедства

— Послушай, я тебя немного знаю. Мы всю неделю бухали и клеили девчонок, — откинувшись на спинку дивана и предвкушающе облизнув губы, Юрка переводит взгляд на танцовщицу, висящую на пилоне головой вниз с раздвинутыми в шпагате ногами. — Так что я уверен, что у тебя случилась беда. 

И ведь не поспоришь. Знакомство наше произошло совсем случайно, на одном из пляжей Бали. Два года назад, отдыхая на пляже Кута, сидя на доске для серфинга среди бушующего океана и ожидая волну, ни с того ни сего я заговорил с парнем. Так и началось наше знакомство. Я узнал, что его зовут Юра, и он наследник молочной империи. Звучит странно, но прибыльно. Оставшиеся десять дней отпуска в компании своих и его друзей я веселился, как мог. Мы побывали во всех возможных ночных заведениях, знакомились с однодневными девчонками и не оставляли им своих номеров. После отпуска наше общение не прекратилось, время от времени мы встречаемся и устраиваем посиделки, как сейчас.

— Это нельзя назвать бедой, — тихо смеюсь, представляя эту самую беду.

Интересно, что сейчас делает Мари? Наверное, проклинает меня последними словами и желает никогда больше не видеть. Да я бы с радостью, но коридоры университета устроены так, что, хотим мы того или нет, встречи неизбежны. 

— Только не говори, что парень, орущий во все горло о том, как ему хорошо быть одному, наконец-то влюбился? — растянув губы в самодовольной улыбке, он напоминает мне павлина. 

— Я не знаю, что такое любовь, — отвечаю вполне честно и залпом выпиваю виски.

Никто не виноват, что к двадцати одному году я так и не испытал это светлое чувство. По крайней мере, родители и Славка считают, что оно светлое. Для них любовь и честность в отношениях стоят на первом месте. Алиска же уверена, что любовь опасна и безжалостна, и что-то мне подсказывает, что из меня никудышный братец. 

— Это когда она поселилась в твоей башке. Причем так, что утром тебя волнует не кружка ароматного кофе для себя любимого, а она. Проснулась ли она, какое у нее настроение и планы на день. Когда тебе везде мерещится она, ее карий взгляд и плутовская улыбка. А еще эта ее недоступность, сумасшедшая уверенность в своих поступках...

— Кто она? — резко перебиваю, ожидая услышать ответ.

Где-то я слышал, что психологи рекомендуют такой метод. Называют его действенным, если правильно им воспользоваться.