Правда очень скоро пришлось столкнуться и с первыми трудностями...

— Хватит ржать, — Матвей хмуро осадил сестру, прислоняя к до сих пор пульсирующей щеке банку прохладной колы.

Дело происходило за ужином, в пятницу. Долгая первая учебная неделя, наконец, закончилась. Но в выходные отдохнуть группе "Ящик Пандоры" всё равно не дали.

Всю субботу придётся покорячиться на студии звукозаписи, а в воскресенье у них запланировано сразу три встречи — попытка перекрыть потерянное из-за учебной программы время.

Ну и до родителей надо доехать, показать не обколотые руки и не обдолбанные зрачки. А то не верят, что дети живы и пока не снаркоманились. Ведь именно это происходит с "вкусившими славу подростками", которые вырвались из-под родительского контроля.

То, что деткам было давно не по шестнадцать, а уже даже немного за двадцать никого не смущало. Ничего не поделаешь. Для предков ты остаёшься ребёнком в любом возрасте.

— Прости, но это очень смешно, — прыснула в тарелку Дина. — Тебя отлупцевала девчонка, я не могу...

— Да никто меня не лупцевал. Это часть сценария.

— Ага, ага. Так себя и успокаивай.

— Ну ты хоть ей скажи, — в поисках поддержки Матвей просяще уставился на Тимура, который тоже сидел с ними.

Большой стол они занимали втроём, не позволяя никому присоединиться и нарушить их идиллию. Да никто, откровенно говоря, и не торопился этого делать. Тут народ давно уже разделился на собственные группировки.

— Не ввязывай меня в свои проблемы. Дерёшься с девчонкой — мирись с побоями, — отмахнулся тот, уплетая спагетти с тефтелями.

— Да никто не дрался. Ай... — Матвей случайно ткнул себя пальцем и поморщился. — Наверное. А синяк может выскочить, если часто хреначить по одному и тому же месту?

Пощёчина, даже не пощёчина, а якобы случайный заезд по лицу предназначался его персонажу трижды за двухчасовой с хвостиком мюзикл, однако Никитич решил, что им непременно нужно отыграть эти сцены до совершенства.

Такое чувство, что препод по сценическому искусству сговорился с Пылаевой и теперь от души глумился над новеньким.

— Твою… ! Обязательно со всей дури лупить? — в очередной раз сердито дёрнулся Бондарев, схлопотав прицельный шлепок.

Дело происходило часом ранее, в актовом зале. На индивидуальной репетиции. Некоторые сцены, такие как беседа Анастасии и Дмитрия в многострадальном купе поезда, что пришлось закрашивать от брызг краски, было решено прогонять в отсутствие посторонних. Собирать толкотню понапрасну Чудик не хотел. Чтоб не отвлекали.

— Мы должны выглядеть правдоподобно, разве нет? — потирая дрожащую в предвкушении ладошку пожала плечами Нелли. Внешне она выглядела максимально незаинтересованно, вот только её глаза, сегодня подведённые ярко-жёлтым карандашом под тон ленточкам, вплетённым в косички, прямо-таки блестели от удовольствия. Маленькая садистка. — Правда, Никитич?

— Дубль! — лишь отмахнулся тот, по-барски развалившись в первых рядах и посасывая фанту из стаканчика с трубочкой. Или же не фанту, так как до ребят доходил странный запашок, подозрительно напоминающий коньячный.

— Я ж его зашибу, — на всякий случай предупредила Пелька.

— Да-да, — закатил глаза Чудик, занюхивая шарфик. Точно не фанта. — Мы все испугались и дрожим в трепете. Дубль!

И во теперь Матвей пытался остудить болезненно ноющую кожу прохладой. Казалось бы, уже всё должно пройти, да фиг там. Нелли своей хрупкой ручкой хлестала как гирей.

— Садистка и маньячка. Ей в БДСМ-клубы надо устраиваться, доминанткой. Она там кого хочешь на колени поставит.