- Пройдемте с вами, вас обвиняют в убийстве!

- В убийстве?

Мои глаза округляются, и я судорожно хватаю ртом воздух, у меня немеют кончики пальцев и становится трудно дышать. Я все еще смотрю вслед Полине и той женщине, которая ее унесла. Мне кажется, я слышу, как она плачет.

- Но кого?

- Владислава Макаровича Салтыкова!

В этот момент уже поплыла я сама… перед глазами потемнело, и я словно погрузилась в вязкую бездну.

- Пройдемте, прежде чем вас начнут допрашивать нам нужно поговорить. – голос прозвучал совсем рядом, и я оглянулась на человека, который стоял передо мной, сжимая в руках кожаный портфель.

После двух часов, проведенных в участке, я согласна была разговаривать с кем угодно, даже с самим дьяволом. Потому что мне никто так не объяснил правду ли сказали полицейские. Мне было страшно, что это не блеф, не обвинения, а по-настоящему. Его кто-то убил. Такое ведь могло быть и кому как не мне не знать сколько врагов может быть у владельца Салтока. И от одной мысли, что его …его может не быть, что это правда у меня темнело перед глазами и подгибались колени. Сердце сдавливало липкими щупальцами страха и перехватывало дыхание. На меня накатывала паника как когда-то после смерти мамы. Но я старалась держать себя в руках. Старалась не дать всепоглощающему ужасу и тревоге овладеть мною. Использовала методы медитации. Отключаясь от посторонних звуков и уходя в себя. Я должна держаться. Ради Полины. Ее сейчас где-то удерживают и больше всего я хочу забрать мою девочку. Это все недоразумение. Какой-то бред.

Поэтому я была бы рада даже Сатане.

Но передо мной был плюгавенький, низкорослый мужчина лет шестидесяти с округлым брюшком, но при этом в очень дорогой одежде с запахом утонченного парфюма. Запах – это то, что многое может сказать о человеке. А я разбиралась в этом очень хорошо, как и в одежде. Передо мной довольно состоятельный человек.

- Кто вы?

- Я адвокат. Мне поручено говорить с вами.

- Кем поручено?

- Мы это обсудим наедине. Идемте. Нам любезно предоставили отдельное помещение.

Он взял меня под локоть и увлек по коридору, за нами последовал надзиратель. Он открыл помещение и впустил нас обоих в тесную, но аккуратную комнату, закрыл дверь на засов с другой стороны и мы остались наедине с адвокатом. Он мне почему-то напоминал доктора. Маленький, юркий и в то же время с брюшком. Над верхней губой тонкие усики в стиле Эркюля Пуаро, не хватает только пенсне и веса.

- Эдуард Михайлович Ластовцев.

- Вас наняли быть моим адвокатом?

- Нет. Я не ваш адвокат. Я адвокат Владислава Макаровича Салтыкова.

- Он жив?

- Вашими молитвами! Садитесь!

Указал мне на стул и я буквально рухнула на него. После железной скамейки он мне казался просто троном.

- Что с Владом?

- А что может быть с человеком машина которого была напичкана тротилом и взорвалась едва он к ней подошел?

Я судорожно глотнула воздух, но дышать было не чем. В груди стал ком. Он преградил мне возможность делать вздохи.

- Черепномозговая травма, рваные раны, оторванные пальцы левой руки, правая нога готовится к ампутации, частичный паралич нижней части тела.

- Боже…как так? Как? – я смотрела на адвоката и у меня дрожали руки, меня всю колотило как в лихорадке, казалось зуб на зуб не попадает. Мне вдруг стало очень холодно, как будто температура воздуха упала ниже нуля.

- Ну вам ли удивляться. Разве не вы принесли взрывчатку в его машину? Вы же на ней приехали!

Горло перехватило как будто чьей-то ледяной рукой, и я застыла на месте. Тяжело дыша и глядя на бесстрастное лицо адвоката.