Ринат не двигается, только смотрит пристально, будто чего-то ждёт. Невольно облизываю пересохшие губы, умирая от желания чтобы… да ну к чёрту! В таком я не признаюсь даже себе. Представив, насколько жалко выгляжу со стороны, в следующую секунду сбегаю из комнаты.
– Что ты там болтала про превосходство? – кричит он вслед, давясь издевательским смехом. – Марш к себе, деточка, смотри мультики на планшете и не высовывайся!
Стоит мне убраться с глаз долой, как он выключает плазму и весело насвистывая, уходит к себе, оставив меня наедине со своим унижением. Ух, клоп цитрусовый!
Я обессилено прижимаюсь спиной к двери, пытаясь разобраться с разгулявшимися чувствами. Не знаю, с чего вдруг меня к нему так потянуло, Тролль ведь никогда не вызывал во мне симпатии. И то, что он давно и прочно засел в моих мыслях, говорит лишь о желании узнать его поближе, чтоб затем больнее ударить; расквитаться за тот липкий, леденящий ужас, что иногда накатывает при виде его разноцветных глаз. Я не понимаю с чем это связано, но спонтанные приступы дичайшей паники, вызываемые близостью Рината, участились и сводят с ума. Мне нужно как-то от них избавиться, но, кажется, единственный выход – избавиться от него самого.
19. Зажжём!
Ринат
Утро первого сентября грозит обернуться каторгой. Мои бессмысленные попытки достучаться до своей ревнивицы привели только к жестокому недосыпу и стойкому желанию кого-нибудь прибить. Катя все эти дни была в сети, но на мою писанину упорно не отвечала. По крайней мере читала, хоть на том спасибо. А больше всего меня сейчас бесит Снежинская. Только она способна, нагадив человеку в душу, с таким ангельским умиротворением завтракать с ним за одним столом. И не подавится ведь. Стерва.
Обхватив изящную чашку ладонями, Карина невыносимо медленно подносит её краешек к губам, и когда те, наконец, соприкасаются с тонким фарфором, у меня сердце сбивается с ритма. В отличие от сестрицы, я прекрасно осознаю, что именно к ней испытываю и чего мы оба так сильно хотели тем вечером в отеле. Жаль, она краснеть в моём присутствии перестала, было забавно, хотя в глаза до сих пор не смотрит. Одуреть, уже больше недели прошло, надо же, скромница какая.
Я всё надеялся, что со временем наши с Кариной отношения станут проще. Думал, когда маленький монстр чуть повзрослеет, мы, наконец, придём к взаимопониманию, и ждал, искренне ждал, когда же её присутствие перестанет меня так сильно волновать. Пора признать очевидное – я наивный мечтатель. Наша неприязнь, как и порочное, сводящее с ума влечение с годами только накаляется.
Иногда её деяния со стороны кажутся хорошими, но это как в шахматной партии – она жертвует пешкой, чтобы убрать слона. К тому же такие случаи редкость, в отношении меня и вовсе немыслимость. Со мной она не прикидывается, а предпочитает действовать напролом и если начистоту – меня это радует. Лицемерие не тот проступок, на который я смог бы закрыть глаза, остальное мелочи.
– Ринат, Карина, закругляйтесь, – мамин бодрый голос напоминает, что пора завязывать с размышлениями и тащить свои чресла туда, куда идти совсем неохота, другими словами – в универ.
День знаний, чтоб его.
А быть сейчас хочется рядом с Катюшей, и желательно наедине. За два месяца вынужденной разлуки, пока она моталась к своей матери в Лондон, я успел ух, как по ней соскучиться! И если бы кое-кто неугомонный не подсуетился, вечером меня ждало бы отменное свидание с последующим не менее желанным продолжением. Пусть от нашей близости у меня никогда не срывало крышу, но Катя вызывает во мне тепло и нежность. Теперь моя девушка в обиде, я в пролёте, одной Карине всё нипочём. Сидит, ресничками хлопает да чай попивает. Я её даже с парнем ни разу не видел, Эд не в счёт, с его стороны страстью не пахнет. Может быть, с ней что-то не так?